— Хочешь есть?
— Умираю от голода. Сегодня был поистине сумасшедший день.
— У меня то же самое, — кивнул он. — Я оставлю тебя ненадолго, а через двадцать минут встретимся на террасе, хорошо? Можешь пока разложить вещи.
— Договорились.
Коннер вышел, еле сдерживая желание схватить Николь и повалить на кровать. Весь сегодняшний день он только об этом и мечтал. Представлял, как набросится на нее, как только она перешагнет порог его роскошного пентхауса. Однако, когда Николь наконец оказалась здесь, такое поведение показалось ему необдуманным. Он отправился в свою спальню и сменил деловой костюм на серые шорты и черную футболку. Затем заглянул в почту, прочитал входящие письма и ответил на самые срочные. А потом, покачиваясь в кресле-качалке рядом с кроватью, Коннер осознал, насколько он рад, что Николь согласилась переехать.
Да, он позаботился о том, чтобы в пентхаусе было и красиво, и одновременно уютно, но все же иногда ему бывало одиноко. Коннер ни разу не приводил сюда ни женщин, ни друзей и теперь испытывал легкий трепет от присутствия Николь.
Раздался легкий стук в дверь, и Коннер встал. Вошла Николь в облегающих джинсах и майке. Она была босиком, а ее огненно-рыжие волосы были собраны в хвост.
— Итак, это твоя комната? — спросила она, оглядываясь.
— Да, — ответил Коннер.
Он не мог глаз отвести от нее, когда она медленно проходила мимо него. Сорвать с нее майку и джинсы было бы так естественно! Хотя для Николь, возможно, так же естественно задать ему долгожданные вопросы. Поэтому Коннер решил отложить секс.
Николь остановилась у комода орехового дерева и провела пальцем по лакированной поверхности. На комоде стояла фотография мамы и сестры Коннера, сделанная, видимо, на Рождество. Это было единственное напоминание о том, что у хозяина комнаты есть родственники. Других фотографий или картин не было.
— Ни одной детали, способной рассказать о тебе, — прокомментировала она.
— Я предпочитаю минимализм, — заявил Коннер. — Ничего лишнего.
— Даже Шерлок Холмс не понял бы, что за человек здесь живет.
— Рыжик, о хозяине квартиры многое можно узнать на этой кровати.
— Почему ты меня так называешь? — спросила Николь.
— Не знаю, — пожал плечами Коннер. — Потому что ты рыжая, яркая, страстная.
— В детстве я стеснялась цвета своих волос.
— Мы все многого стеснялись в детстве.
— Неужели и ты?
— Представь себе.
— Ты учился в частной школе?
— Да, в школе для детей богачей. У нас всех были похожие биографии. Наши родители с детства знали друг друга, их родители тоже и так далее. Все как по шаблону.