Все то время, пока Шэф этапировал представителя Серого Цеха из номера на балкон, держал на вытянутых руках, а потом отправлял в короткий полет, «серый» визжал, как недорезанный поросенок. Финальным аккордом звукоряда стал мягкий шлепок с которым тело бандита соприкоснулось с камнями брусчатки и оборвавшийся визг. Многочисленным зрителям, которым посчастливилось лично наблюдать за бесчинствами черного демона, жаловаться было не на что. И картинку и звуковое сопровождение они получили первосортные. Лозунг «Хлеба и Зрелищ!» актуален во все времена, во всех мирах и для всех типов социального устройства общества.
Гладиаторские бои сменяются боями без правил, гонки на колесницах – Формулой-1, сплетни – Интернетом, а суть остается одной и той же – сытому пиплу нужны зрелища. И Шэф обеспечил толпу, ошивающуюся в окрестностях «Империума», таким зрелищем, какое они не смогли забыть до конца дней. Долго еще очевидцы его триумфального выступления просыпались по ночам с криками и в холодном поту. Спектакль, устроенный верховным главнокомандующим, напоминал хорошую рекламу. Хорошая реклама не обязательно должна быть умной, не обязательно должна быть талантливой, хотя это и не помешает. Хорошая реклама должна быть запоминающейся. А с этим, у представления разыгранного Шэфом, проблем не было. Все очевидцы запомнили его надолго… хорошо, если не навсегда.
Вышвырнув всю пятерку «серых» с балкона на мостовую, а это был как-никак пятый этаж, да и высота потолков в «Империуме» была не как в хрущовках, так что зрелище было вполне себе эпическое, командор застыл на балконе, как черная металлическая статуя. Ужас, который он вызывал у благодарных зрителей, заставил их затаить дыхание и замереть. Никто ведь не знал, что у демона на уме. А вдруг он спрыгнет с балкона и займется зрителями? Продолжит, так сказать, банкет. Гарантий ведь не было никаких.
Но, к счастью для зевак, никакого продолжения банкета не последовало. Шэф взметнул руки, поднял голову (а для всех присутствующих – морду) к небу и начал выпевать какую-то не сказать неприятную, но несомненно странную, мелодию. По мере того, как мелодия приближалась к концу, тело черного демона таяло. Так гаснут люстры в театре – постепенно. Вместе с последним звуком балкон опустел.
Все произошедшее можно было бы назвать спектаклем ужасов. По аналогии с фильмом ужасов. В фильме все происходит по ту сторону экрана, а в спектакле действо творится на глазах у публики, так сказать – вживую, на расстоянии вытянутой руки. Хотя, честно говоря, для данного представления термин «вживую» был несколько неуместен, но зато точен.