Мередит подумала, как это ужасно… как ужасно, список обид и оскорблений длиной в жизнь. Как она и предполагала, Кевину около девятнадцати. Девятнадцать лет побоев, ругани и колкостей по поводу его происхождения. Достаточно долго, чтобы люди это заметили, но никому не хотелось вмешиваться. Считали, что парнишка — сын Эрни, потому что его мать жила с ним, когда Кевин родился, кроме того, Эрни по-своему был полезным человеком, его можно позвать починить что-нибудь. Крутого нрава, правда, просто так не подступишься.
— Ты хотел отомстить, — тихо сказала Мередит. — Поэтому ты вырвал все цветы у Винни и испортил рейндж-ровер Армитаджа, ты даже отравил того пони. Это было неправильно, Кевин. Ты причинил вред живому существу, которое не сделало тебе ничего плохого. Просто несчастное животное, только и всего.
— Он был ее, — тихо произнес Кевин, — этой старой леди. Она была не лучше остальных, могла бы и помочь, Эрни ее боялся. Шикарная штучка из общества. Она могла сказать, чтобы он оставил меня в покое, и он бы послушался, но она ничего не сделала.
— Кевин…
Легкий порыв ветра взъерошил волосы Мередит. Уже смеркалось, и лицо Кевина было расплывчатым. Слова застревали в горле, но она должна была спросить, даже если боялась услышать ответ.
— Кевин, ты столкнул миссис Смитон с лестницы?
— Что? — казалось, он не понял, но потом вдруг взорвался: — Конечно я этого не делал!
— Ну и слава Богу, — сказала Мередит, — потому что она действительно попробовала помочь тебе, Кевин: она завещала тебе деньги.
— Двести фунтов, — горько прозвучал голос Кевина, его силуэт выделялся на фоне темнеющего пурпурного неба. — Завещала мне двести фунтов. Я их так и не получил. Эрни получил, он отнял их у меня. Завел себе новую подружку на дороге в Лонг Викхэм, все тратил на нее. С этими деньгами я мог бы уехать, прожил бы как-нибудь сам, но он их забрал, и я поклялся, что расквитаюсь с ним за это.
— И расквитался — ты убил его, — Мередит глубоко вздохнула. — Так ведь, Кевин? Но любой суд отнесется к этому снисходительно. Тебя к этому подталкивали.
— Что, совсем с ума сошла?! — закричал Кевин, обратив на нее свою злобу. — Что ты все меня обвиняешь в убийствах? Я никого не убивал. И Эрни не убивал, я его жутко боялся. Он уже был мертв, когда я его нашел под деревом, кто-то побывал там до меня и перерезал ему глотку. Видно, кто-то еще хотел свести с ним счеты. И свел. Но я хотел отплатить ему и думал, вы меня не вычислите. Я пошел и взял большой нож, которым мы пользовались, чтобы подрезать кусты в саду вокруг Грачиного гнезда, он хранился в сарае. И я отрезал Эрни голову.