— Ты москвичка?
— Нет, я из Набережных Челнов.
— Татарка? — попытался он угадать.
— Мама и папа русские, — девушка едва заметно улыбнулась.
— Они знают, чем ты занимаешься? — допытывался Турпал. Ему была непонятна логика действий русской студентки престижного вуза.
Настя положила руки на стол.
— Я собиралась сообщить им все после того, как окажусь в Сирии, — сказала она.
— Ты хотела ехать с Хасаном Хусейном? — продолжал он расспрашивать.
— Да, — подтвердила Настя и опустила взгляд. — Он каждую ночь приходит ко мне во снах.
— Чем хорош для тебя ислам?
— Чистотой.
— Разве православие грязное?
— Кто ходит в церковь? — спросила она и тут же сама ответила: — Старушки да политики, которые хотят повысить свой рейтинг. Молодежь половину жизни тусуется по ночным клубам, пьет спиртное, курит, употребляет наркотики, а потом лечит своих больных детей…
— У тебя был в первой жизни парень?
— Я готовила себя к чистой любви и хотела подарить своему мужчине целомудрие…
— Почему ты так говоришь? — начал он злиться.
— Как?
Турпал щелкнул пальцами, ища подходящее объяснение:
— Ты подражаешь нашим женщинам, которые выучили русский, но ставят слова в предложениях так, как если бы они говорили на чеченском или арабском языках.
— Я пропиталась духом ислама, — с пафосом заявила Настя.
— Хорошо. — Турпал вздохнул. — А куда пропал твой жених?
— Его арестовали.
— Почему ты не стала ждать, когда его выпустят?
— Это будет не скоро. — Настя перевела взгляд за окно. — Он передал мне через друзей, чтобы я так мстила за него.
«Глупая, тебе вправил мозги обычный вербовщик, — с горечью подумал Турпал. — Наверняка никто не арестовывал этого парня. Он просто сделал свое дело и теперь обрабатывает очередную дурочку».
— Ты знаешь, что в исламе запрещены измены и проституция? — пытаясь предугадать ответ, он следил за выражением ее глаз.
Но взгляд девушки был отрешенно холодным. Она будто запомнила эти ответы и сейчас доставала их из закоулков памяти.
— Кто же этого не знает? — вопросом на вопрос ответила Настя.
— Чтобы спать с тобой и не нарушать Коран, я заключил с тобой вчера временный брак.
— Я знаю. Мута заключается сроком от одного часа до девяносто девяти лет.
В динамике компьютера звякнуло, в углу экрана замигал конвертик.
— Письмо! — насторожился Турпал. — Открывай.
«Здравствуй, Доку! Я слышал, что тебе пришлось нелегко, — стал читать Турпал, едва слышно проговаривая слова. — Я рад, что Аслан умер на пути к Аллаху. Иншалла!»
— Что ответить? — Пальчики Насти замерли над клавиатурой.
— Здравствуй, брат, — стал диктовать Турпал. — Спасибо за добрые слова, но ответь мне для начала на один вопрос: где дочь Файзуллы?