Я четко помню тот, 91-й…
Когда еще на перепутье все.
Лишь крепкие выдерживали нервы,
Чтоб не скользить по взлетной полосе,
Не распластаться на бетоне птицей,
Не рухнуть на сухие ковыли,
А к возрожденью своему стремиться, –
Такое только сильные могли.
С единой верой в мир и справедливость,
И явную себе наметив цель, –
В их жизни все само определилось,
Как свет звезды, как солнце на крыльце…
И выбрав флаг под цвет степного неба,
И в герб впаяв вершины гор крутых,
И помня об уроках жестких НЭПа,
С заботой о согражданах своих
Республика училась жить по-новому.
Республика учила нас по-новому,
Что каждый в жизни
должен быть подкованным.
Разрушенным Союзом не поломанный,
А выбранной дорогой созидания
Свободно сам судьбу определял.
Здесь важно, чтоб народное сознание
Не захлестнул невзгод девятый вал.
И принимались новые законы.
И новые слова шли в обиход,
И Пугачеву обошла Мадонна,
И бутерброды заменил хот-дог.
Ушло союзное, и мало казахстанского.
Степной простор спешили приручить
И турки с немцами, и спонсоры канадские,
И русские потомки с Брайтон-Бич.
91-й год. Он самым трудным
Стал годом становления для всех.
И каждый ждал, словно от Бога, чуда,
Чтоб не застыть на взлетной полосе.
Ждал чуда от правительства, Сената,
И, находясь в каком-то полусне,
Стремился на Багамы и к Синаю,
Забыв порой о собственной стране.
А первый Президент, на то и Первый,
Чтоб первым выбрать верный азимУт
И по нему направить перемены,
Которых люди непременно ждут.
Писать о прошлом – это ностальгия,
Но забывать историю нельзя.
Без памяти мы, словно бы нагие, –
Нас голыми руками можно взять.
И, помня об уроках и событиях,
Потерях в судьбах каждого из нас,
Взял первый как стратегию развития