– Когда состоится твое следующее выступление?
– Пока выступления не запланированы. Мы втроем возвращаемся в Дамаск завтра, а через несколько дней соберемся, чтобы оценить уровень выступлений и решить, есть ли будущее у моих попыток изменить к лучшему жизнь людей.
– Не хотел бы ты задержаться в Назарете еще на один день, если я назову тебе весьма убедительную причину?
Хафид несколько секунд всматривался в изборожденное морщинами лицо друга, после чего кивнул.
Старый наместник сжал руки Хафида и произнес:
– Великий торговец, завтра ты снова встретишься с женщиной, которая много лет назад поцеловала в пещере молодого погонщика верблюдов.
Следующим утром двое друзей встретились у единственного в Назарете колодца, расположенного под открытым небом на обочине главной дороги недалеко от центра города. Воздух был пропитан пылью и наполнен хриплыми криками, плачем и смехом женщин и детей, стоявших в очереди с кувшинами и сосудами.
Хафид с превеликим интересом наблюдал, как подле колодца остановился огромный торговый караван и погонщики верблюдов по нескольку раз наполняли водой широкие каменные емкости, пока животные наконец не утолили жажду.
Сергиус слегка толкнул друга локтем:
– Ты, наверное, тоже выполнял эту обязанность, когда служил в караване Патроса?
– Для меня не было обязанности приятнее, – Хафид улыбнулся, когда животные прошествовали по узкой, мощенной булыжниками улочке, оставляя после себя острый запах.
Двое мужчин терпеливо дождались своей очереди у каменного колодца, опустили руки в прохладную воду и напились.
– Иисус с матерью приходили сюда каждый день, – промолвил Сергиус с почтением в голосе.
Хафид понимающе улыбнулся столь благоговейному восхищению грязным общественным колодцем, где утоляли жажду и люди, и животные.
– Он ходил по этим камням, вдыхал этот воздух и играл на этих полях, – шутливо продолжил он, но Сергиус даже не улыбнулся.
– Да, – тихо произнес наместник. – Почти тридцать лет своей жизни он провел здесь, работая вместе с отцом пилой, молотком и рубанком. Я уже приобрел у местных жителей несколько предметов мебели, сделанных, как говорят, его руками. У меня для этой мебели отведена целая комната во дворце на Кипре.
Они почти вышли из города, когда Сергиус остановился и указал на покрытый известняком маленький домик, спрятавшийся между двумя гранатовыми деревьями.
– Здесь Иисус прожил почти всю свою жизнь. А его столярная мастерская занимала маленькую комнатку в задней части дома.
– Может, не стоит тревожить пожилую женщину? – обратился Хафид к Сергиусу, торопливо шагавшему по заросшей сорняками тропинке. Когда они остановились перед дверью, явно нуждавшейся в покраске, наместник похлопал Хафида по руке.