Сергиус повернулся к Хафиду:
– Эти факты следовало бы сохранить, но, насколько мне известно, их пока еще никто не записывал. Как печально.
Наместник обратил все внимание на Марию, и Хафид с удивлением наблюдал, с какой нежностью и почтением обращался к пожилой женщине один из самых влиятельных сановников Римской империи.
– И как же Иисус справился со столь пугающим негативным отношением?
– Он выбросил этот случай из головы и уже в следующую субботу проповедовал в синагоге близлежащего Капернаума, жители которого приняли Иисуса с любовью и уважением. Когда мы впоследствии обсуждали происшедшую здесь ужасную историю, он улыбнулся и заметил, что должен был бы знать: пророку нет места в своей родной стране.
Сергиус откинул голову назад и прикрыл глаза.
– Эти истории обязательно нужно записывать, обязательно!
Хафид подождал, пока Мария снова наполнит его бокал холодным молоком, а затем промолвил:
– Из тех скудных сведений, что мне известны об Иисусе, я знаю, что он никогда не проповедовал за пределами Палестины. Ты, как его мать, наверняка не раз слушала его выступления.
Мария кивнула.
– Вначале, когда он собирал последователей и обучал апостолов, я часто его слушала. Но потом, когда Синедрион и римский префект стали засылать шпионов, следивших за словами и действиями сына, Иисус настоял, чтобы я вернулась сюда, подальше от опасности. Когда он вместе с последователями проходил через Назарет, то частенько заходил ко мне, сидел рядом, держа меня за руки и пытаясь подготовить к грядущим событиям.
Закусив нижнюю губу, Мария отвернулась. Сергиус бросил взгляд на Хафида и кивнул. Подходящий момент настал. Наместник наклонился к ней и нежно положил руку на плечо женщины.
– Благословенная женщина, я должен тебе кое-что сказать.
– Слушаю тебя, Сергиус.
– Мой старый друг Хафид пришел вместе со мной, потому что хотел снова с тобой увидеться.
– Снова? – Мария нахмурилась и склонила голову набок. – Едва он переступил порог дома, как мне показалось, что я знаю его, но, поскольку ты ничего не сказал, я списала все на ошибку преклонного возраста. Мы встречались ранее, великий торговец?
– Только однажды, много лет назад.
Мать Иисуса откинула на плечи платок и перегнулась через стол к Хафиду. Не произнося ни слова, тот наклонился к ней, и Мария потянулась к нему, сжав его лицо обеими руками. Проведя пальцами по его щекам, женщина спросила:
– Наша встреча состоялась до того, как эта чудесная борода покрыла твое лицо?
– Задолго до этого.
Большим пальцем правой руки Мария нежно поглаживала ямочку на подбородке Хафида, пристально вглядываясь в его серые глаза, в которых стояли слезы. И тут она повернулась к Сергиусу: рот приоткрыт, слезы струятся по морщинистым щекам, а руки все еще касаются лица великого торговца.