— Так, слушай, ты. Тин или как там тебя. Если ты сию же секунду не уберешь руки, я зашью тебе рот. Понял меня?
Хорошо бы еще в глаза сурово посмотреть. Но его глаза заплыли и вряд ли он ими что-то разглядит.
— Ну что — будем рот зашивать?
— Что ж ты злая такая, лапушка? — он вздохнул. Погладил еще раз, самыми кончикам пальцев — и тепло снова вспыхнуло неуместными искрами. А потом руки все-таки убрал.
— За задницу хоть можно подержаться?
— И нос зашью.
— Понял, — опустил руки на кушетку. — Тебя величать-то как, сердитая?
Варвара промолчала. Зато мысленно поздравила себя с победой над пьяным хамом. Так держать.
— Варвара Глебовна, охранника звать? — поинтересовалась Зоя Анатольевна.
— Не надо. Так договорились, — Варя снова принялась за работу. Пока они препиралась, накровило преизрядно. Пришлось менять марлевую турунду.
— Значит, Варвара? — не унимался ее горе-пациент. — Не идет тебе это имя.
— Помолчи, а? Ты мне шить мешаешь, — Варвара поняла, что церемониться смысла уже нет.
— А я шепотом, — просипел он. Варя невольно улыбнулся — вышло у него это забавно. — Ты замужем?
— Нет.
— Почему?
— Принца жду.
— А… Чего, не торопится пока принц?
— Да не видно что-то.
— Капризная, — почему-то весело хмыкнул тип.
— Мы, блондинки, все такие. Слушай, серьезно тебе говорю — помолчи. А то шов кривой будет. Ты и так не красавец.
Он едва слышно фыркнул. А Варя почувствовала, как ноги коснулись его пальцы. Провел вверх. Потом вниз, до колена. Да шут уже с ним, за ногу пусть лапает, все равно два стежка осталось. Лишь бы не мешал!
Но вот, наконец, последний узелок завязан, повязка наложена, листок с рекомендациями вручен в руки сопровождающего лица, которое рассыпалось в благодарностях, выводя своего подопечного из кабинета. Перед дверью ее бедовый пациент обернулся.
— До завтра, красавица. Я завтра забегу.
— Забегай. На перевязку. Трезвый.
Дверь закрылась. И доктор с медсестрой остались в кабинете одни.
— Зоя Анатольевна, посмотрите, там еще есть кто?
— Пусто! — довольно отрапортовала медсестра, выглянув за дверь. — Чай пьем?
— Пьем, — согласно кивнула Варя, садясь на место. И тут заметила на углу стола красную бумажку. Пять тысяч рублей. — Это они оставили?
— А кто же еще? — пожала дородными плечами Зоя Анатольевна. — Хоть какое-то понятие о совести есть — если денег оставили за все, что тут натворили.
— Заберите себе, — голос Вари прозвучал резко.
— И не подумаю, — отмахнулась медсестра. — И вы эти ваши привычки бросайте, Варвара Глебовна. Считайте это компенсацией за потраченные нервы.
Но Варю не оставляло ощущение, что эти деньги — плата за возможность полапать ее. Однако, пришлось взять — переупрямить Зою Анатольевну невозможно. Убрав купюру в стол, Варя сняла трубку с телефонного аппарата для местной связи.