Несмотря на этот не на шутку разбушевавшийся тайфун, затянувший их обоих, они все же установили некоторые негласные правила. Никогда не оставались ночевать друг у друга. От Вари Тихон всегда уезжал сам, на своей машине. Варя — когда как. Бывало так, что она приезжала к нему на своем автомобиле и уезжала на нем же. Иногда он отвозил ее обратно — если было не слишком поздно. Но чаще всего — на такси. Как-то так вышло, что он стал провожать ее до машины. И сразу расплачивался с таксистом. И по приезду она присылала ему сообщение: «Дома» или «Ок», на которое он обычно не отвечал. Но стоило не написать — жди звонка и недовольного голоса в трубке, даром, что еще час назад этот голос принадлежал нежному или страстному — в зависимости от настроения — любовнику. И, да — он мог быть нежным. Очень нежным. Варе иногда казалось, что с ней он такой, как хочется ей. Будто идеально созданный для того, чтобы угадывать ее настроение и доставлять ей наслаждение в постели. Что не отменяло того факта, что вне постели с Тихоном было временами непросто.
_____________
Варя быстро сообразила, что если не взять дело в свои руки, то общение с Тином ограничится едой и сексом — правда, и то, и другое отличного качества. Но она решила, что ее это не устраивает. Нет, не в том дело, что ей мало. А в том, что Тихону Аристарховичу — много, если не сказать, жирно. Чтобы все было так, как ему удобно. А ему было удобно — привезти девушку в свой ресторан, угостить ужином, заодно решить какие-то рабочие вопросы — с персоналом, со Славиком, который, казалось, жил в ресторанах Тина — уж очень часто Варя его там встречала, неизменно в разнообразном и длинноногом сопровождении. А потом отвезти домой — к себе, к ней. И там «оформить десерт», как это называл Тихон. Ему удобно. Варе не хочется, чтобы Тихону было удобно. Вот не хочется — и все. Хочется выбить его из этого иронично-снисходительно-благодушного состояния. И поэтому Варвара озаботилась темой культурного отдыха.
Оперу Тихон отверг сразу, заявив, что ему там мешает спать оркестр, а зрителям — его храп. О балете высказался так, что в приличном обществе повторить стыдно будет — хотя Варя не удержалась от смешка. Про драматический заявил, что там буфет неважный. Со своей стороны предложил оперетту, мотивируя тем, что там «тетки смешные и пляшут». А в кино, как искренне полагал Тихон, люди ходят, чтобы целоваться. И не только целоваться. А экран там — чтобы другие на них внимания не обращали. В общем, с культурным отдыхом как-то не заладилось.
Зато Тихон все-таки сводил Варю в «Седьмое небо», как и обещал. И там свел с ума официанта своим подробным выспрашиванием ингредиентов, рецептуры и вопросами типа: «А здесь точно сто семьдесят грамм сыра?» и «А вы в курсе, что у рыбы второй свежести не бывает?». На пинки под столом Тихий не реагировал. Дело кончилось вызовом управляющего, который решил, что Тихон — ресторанный критик. Тин продемонстрировал визитку, после чего они довольно продуктивно побеседовали с управляющим — как коллега с коллегой. Тот даже позволил себе присесть за их столик. А Варе в финале ужина подали десерт от шеф-повара — шоколадный кекс с горячим шоколадом внутри и шариком ванильного мороженого рядом. Идеальное сочетание температур, текстур и вкусов. Тихий был прощен.