Нет, так совершенно невозможно было спать! Я нажала на кнопочку новых электронных часов, и на них высветилось время: 4.00. Остался час. Я глянула на Нику. В темноте вырисовывался ее изогнутый бок под одеялом, но она не шевелилась.
Я отбросила тяжеленное одеяло, взяла с тумбочки резинку для волос и потихоньку, стараясь не шуршать, подняла с пола пакет из «Тати», в который вчера заранее сунула черный фонарик, легкий и тонкий, чуть толще авторучки. (Подарок Зета. Привет, Зет, все никак тебя не забуду.) Затем на цыпочках стала красться к выходу.
– Хани, – пробормотала Ника, и мое сердце ухнуло вниз, – хани… тебе синий совсем не идет… возьми красную. Вон с той полки!
Счастливица Ника предавалась во сне любимому занятию – шопингу. Что ж, и меня ждет интересное занятие. Непонятно только – почему на детской площадке, а не сразу на крыше. Может, мы начнем с прыжков по крышам игрушечных домиков? Или мы только встретимся на площадке, а потом на крышу полезем?
Старая дверь ванной скрипнула, я опять вздрогнула и прислушалась.
Дом молчал. Я быстро умылась, прогоняя остатки сна, причесалась и надела спортивные штаны, затянув на талии резинку. Хм, видок у них был еще тот, то ли штаны, то ли широченная юбка. Вряд ли я просто вышла бы в этом погулять на улицу или пошла бы в школу даже на физру. Мне казалось, что я выгляжу довольно глупо, но раз так надо для паркура…
Я потихоньку спустилась в гостиную и зажгла фонарик. Скользнула светом по стенам. Фотографии дядек были на месте, на полке за креслом мадам.
Дверь в комнату мадам была закрыта. За второй дверью виднелась кухня. Я зашла туда, плотно закрыла дверь и лишь тогда осмелилась включить свет. Оказалось, что лампа светит дневным светом, и сразу стало заметно, как темно на улице. Просто ночь. Впрочем, мне не привыкать к путешествиям по ночам. В сентябре я штурмовала в одиночку (то есть я сначала думала, что в одиночку) первый гуманитарный корпус МГУ как раз глубокой ночью. Правда, дело было в центре Москвы и у меня с собой был мобильный, так что папа на самом деле в любую минуту мог примчаться и спасти меня, а тут меня не спасет даже Ника, потому что батарейка у мобильника за вчерашний день села и я оставила его на ночь заряжаться на столе.
Мне пришло в голову, что я могла бы подождать Грея здесь, на кухне. Он же живет в соседнем номере. Скоро спустится по лестнице. Но гордость взяла верх. Не стоит показывать ему свой страх. Откажется еще тренировать. К тому же с этими трейсерами никогда не знаешь наверняка, через что они решат выбраться из дома – через дверь, как все нормальные люди, или через окно, как… как… как трейсеры.