Не согласиться с этим утверждением было нельзя. Вот только каких-либо новых решений я просто боялась.
– Думаю, время встречи необходимо перенести.
Ратский кивнул, а Родригес осторожно спросил у Алонсо:
– Почему ты считаешь, что именно мы являемся их целью?
– Потому что именно в вас наша сила, в вас и в других творцах. Один из идеальных способов деморализовать нас – это убить вас. Сейчас у нас перед ними только такое преимущество.
– Но ведь есть и другие, – тихо предположила я, но от моих слов просто отмахнулись.
После этого разговора мы с Калебом пообещали больше не подвергать себя такой опасности и сдержали слово. Отправляться в прошлое в людные места, как показал опыт, неразумно, и мы отправились в уединенное. А точнее, в отель.
В корпорации за нами наблюдали как в Цитадели, так и за ее пределами. Роберто чуть ли не в туалет со мной ходил. В людных местах нам лучше не появляться… Какой выбор?
Может, и это наше решение неразумное, но дольше оставаться вдали друг от друга не было сил.
Измучившись в нетерпении, мы синхронно шагнули в открытую дверь номера. И… будь что будет!
Дверь чересчур громко хлопнула за спиной, отрезая нас от всего остального мира. Невольно вздрогнув, я оглянулась на Калеба. В полумраке комнаты (а шторы на окнах были задернуты, оберегая покой гостей) рассмотреть выражение его лица не получалось. Но медленный выдох я услышала отчетливо. И он сказал мне обо всем.
«Калеб, как и я, на пределе!»
Это ощущение было идеально созвучно моему состоянию.
Сердце учащенно билось в груди, предвкушая то, что произойдет дальше. Наконец-то! Я помнила наш первый раз, наслаждение и нежность и ждала этого, жаждала…
И сейчас я отчетливо ощущала: взрыв наших желаний, нашей страсти неминуем! Слишком долго мы не были друг с другом.
С каждой лаской любимого, с каждым его прерывистым вздохом и прикосновением, огонь страсти поднимался все выше и выше, ежесекундно грозя вырваться за пределы наших тел и опалить все пространство. Кожа Калеба, как и моя, светилась, мы не контролировали ни свой дар, ни ситуацию. Стоит жить только ради вот таких мгновений рядом с этим мужчиной!
Прижавшись теснее и осознав, что обнаженной кожей живота ощущаю наглядное свидетельство мужского желания, застонала и, запустив пальцы в волосы Калеба, постаралась прижаться теснее.
Я знала, чего ждать, и тем более нестерпимым становилось ожидание. Я жаждала вновь ощутить то ощущение восторга, которое неминуемо подарит наша близость.
Руки сами взметнулись вверх, вспорхнули на плечи Калеба, легкими касаниями пробежались по его шее, легко коснулись твердых горошин сосков, ненадолго остановились на упругих и сейчас явно напряженных мышцах пресса, чтобы потом слегка неуверенно скользнуть к мужской плоти.