У. В. (ошеломленно). Я… Джон Мун, последний вопрос. Что бы вы хотели на прощанье сказать Спиталфилдским Потрошителям?
Дж. В. М. Пусть готовятся к смерти!
У. В. Хм-м, Джон. Мне кажется, что они… м-м-м… уже мертвые.
Дж. В. М. Вы еще ничего в своей жизни не видели.
Двадцать тысяч зрителей, не пожалевших усилий, чтобы добраться в этот вечер до Шадрон де Челсейи, и истративших от восьми до двенадцати ливров на покупку билета, не ожидали ничего, кроме того, что мы осрамимся после нашего объявления. И все равно, думал я, определенные надежды на успех или, по крайней мере, на приличное поражение у нас есть.
В действительности матч превратился в такую бойню, которой еще не видел никто. То же самое можно сказать и про трех арбитров, высокомерных эльфов, одетых, как и положено, в длинные черные пальто с поднятыми воротниками, — они просто не верили своим глазам. Для того чтобы понять результат первого периода, было достаточно нескольких минут: именно столько времени потребовалось зомби барона Мордайкена, чтобы освободиться от висящей на их ногах пехоты, пробить себе дорогу к башне и выставить свои черные штандарты на всех четырех башенках. Наши игроки, несуществующие, парализованные, до гениальности неловкие, проделывали бесполезные маневры, сознательно проигрывая в тех редких случаях, когда им предоставлялась возможность сделать прорыв. Большинство из них бросалось на землю, даже не попытавшись что-нибудь сделать.
На самом деле, глядя на Огров, можно было с уверенностью сказать, что все члены команды пьяны как сапожники и единственное действие, какое они еще могут произвести должным образом, — рухнуть на землю и не пытаться подняться. Сидя на традиционно отведенной для тренеров скамейке, по краям которой стояли две гигантские статуи (символизирующие былые местные победы и напоминающие о том, как они нынче далеки от нас), я занимался тем, что щипал себя, стараясь убедиться, что это не сон. Расположившись рядом со мной, герцог Густус Оаклей, владелец команды, тщетно старался сохранить спокойствие.
— Прекратите нервничать, — сказал он после того, как я пять секунд изрыгал проклятья. — И так ясно, что они выиграли по всем правилам. Остается только выяснить, сколько времени Огры смогут продержаться.
— Ради Трех Матерей, — вздохнул я.
— Оставьте религию, — ответил герцог, — вы продули во всех отношениях.
— Знаю.
— Собирайте манатки. Обделались, по-другому не скажешь. И несмотря на то что у вас репутация тренера, не вздумайте больше приходить на работу.
— Согласен, — лаконично ответил я.