Но Соловьев чувствовал, что поступает правильно. Нет, не так. Он вдруг почувствовал, что просто не может поступить иначе. И потом, у него есть неплохие шансы помочь людям. Он прекрасно помнил, как барха, этот бесстрашный охотник на людей, в их первую встречу испугался куда более слабого выстрела карабина. Двенадцатый калибр звучит гораздо солиднее и весомее.
Глянуть, бегут ли следом парни? Нет. Он не станет оборачиваться, как не станет и отдавать приказы. Он не может приказать вот так, за понюшку табаку, рисковать своими жизнями. Что им хакота? Враги, перебившие и обрекшие на смерть их соплеменников.
Признаться, он и сам себе удивлялся, не в состоянии объяснить своих действий. Возможно, случись это пару лет назад – и он непременно убежал бы. Но время, проведенное в этих опасных местах, несколько закалили его характер, хотя бесхарактерным он и так никогда не был. Ответственность за жизнь других в прямом смысле этого слова приучила принимать быстрые решения. Действовать. Порой это было куда важнее, чем думать, потому что здесь зачастую на мысли времени не оставалось. Не было его и сейчас. Промедли он – и спасать будет уже некого.
Взор застилает красная пелена. Адреналин огромными порциями поступает в кровь, и он бежит, не чувствуя стеснения и тяжести доспеха. Немного мешает щит, болтающийся за спиной, то и дело тыкающийся закраиной в шлем на затылке. Руки, сжимающие ружье, стали влажными. Воздуха в легких не хватает. В ушах шум, так что он уже не слышит схватку, как и шагов за своей спиной, а потому не может определить, последовали ли за ним его товарищи.
Одновременно бешено колотящееся сердце обдает холодной волной страха. Перед взором предстает картина растерзанных гурами тел женщин. Горло сдавливает спазм, но не тот, когда подкатывает ком, это другое… Словно кто-то сильный наложил на шею руки и старается лишить дыхания. Идиот!!!
Он наверху. Йошки-матрешки!!! Мама, роди меня обратно!!! Господи, спаси и сохрани!!! Весь этот калейдоскоп мыслей пролетает единым махом. Он все еще мысленно бранит себя, а ноги сами собой выбирают устойчивую позицию. В тот же момент руки вскидывают ружье и упирают приклад в плечо. Взгляд как-то проясняется, а картина словно приближается и становится более яркой и четкой.
Да, это гуры. Звери вчетвером атаковали нескольких охотников. Дмитрий видит три или четыре изломанных окровавленных тела, валяющихся в измятой траве. Оставшиеся на ногах охотники стараются защититься, сбившись в тесную группу и размахивая копьями. Три хищника движутся в некотором отдалении, не давая людям возможности использовать оружие. Четвертый зверь, исторгнув очередной гневный рык, отрывается от тела поверженного человека и обращает взор на пытающихся оказать сопротивление людей.