– Шаман, ты мудр, а поэтому послушай меня. Если охотники решат напасть на нас, не иди с ними. Не хотелось бы, чтобы хакота лишились того, кто имеет мудрость вместо глупой храбрости.
– Я стар, чтобы ходить на охоту или в походы.
– Забирайте раненых. Ножи и дротики получите, если договоримся о мирной охоте.
Дмитрий резко обернулся и направился к парням. Что ж, если схватки не избежать, то он готов. Ружье перекочевало из‑за спины, куда он его повесил, чтобы оно не мешало изъясняться жестами, в дрожащие руки. Нет, это не страх. Его трясло от злости. Он злился на себя и свою глупость, злился на своих бойцов и их жажду крови, злился на хакота и их жадность, которая непременно толкнет их в атаку.
Он переломил стволы, извлек патроны с картечью и взял их в рот. Потом на их место вогнал патроны с пулями. Вначале расстояние будет слишком велико, так что картечь может уйти впустую, а вот для второго выстрела – в самый раз. Эдак он может успеть сделать еще пару выстрелов. Было бы неплохо.
Взгляд на парней. Ну так и есть. Лица буквально светятся. Ясное дело, вон они, враги, стоят перед ними. Суть переговоров им ясна, еще бы – при столь развитой жестикуляции. Они сами охотники, а потому знают, как поведут себя хакота. Ну-ну. Остается только надеяться, что им все же удастся вывернуться из этой заварухи. Все же полсотни бойцов – это тебе ни баран чихнул.
Наконец Соловьев достиг своих, выстроившихся в шеренгу с большим интервалом, так чтобы не мешать друг другу, если все же удастся перезарядиться и дать еще один залп. Лучше бы удалось: чем больше подстрелят, тем с меньшим количеством придется драться.
– Первым начну я. Стрелять – как учил. Харка, Тынк, Локта, Грот, зажмите собак между ногами, чтобы они не бросились раньше времени.
– Но так мы не сможем перезарядить арбалеты!
– Не сможете – и не надо. Отпустите их, когда они добегут вот до того камня, не раньше. Ну что, рады?
– Мы им покажем!
– Да они побегут, едва мы начнем! Трусливые ракты![3]
– Они могут драться только с женщинами!
– Спокойно, парни, – решил охладить пыл бойцов Дмитрий. – В нашем разгромленном стойбище были не только женщины, но и храбрые охотники, так что драться они умеют. Особенно когда их больше.
Так. А что там у хакота? Понятно. Раненых уже почти донесли до отряда. Шаман стоит перед троими мужиками и старается им что-то такое втолковать. Что-то непонятное. Один – вождь. А кто те двое? Самые уважаемые охотники? Дубина. Да ведь это же вожди. Ну откуда в одном роду могут взяться сразу столько охотников? Из рассказов местных следовало, что в местах большой охоты роды располагаются неподалеку друг от друга, буквально в паре-тройке километров, а то и меньше. А это значит…