Он берет подушку и укладывает меня на нее:
— Ляг так, чтобы тебе было удобно, и больше не двигайся.
Он наносит смазку на дилдо и проводит им по моему входу, затем кружит вокруг отверстия, прижимая дилдо к нему, но недостаточно сильно, чтобы войти в меня.
— Люк, — стону я, захлебываясь от отчаяния.
— Готов?
— Возьми меня, прошу.
Он слегка шлепает меня по ягодице:
— Замри и молчи.
Я хныкаю, не в силах сдержать себя.
— Черт, мне нравится этот звук, — произносит Люк.
Он убирает дилдо и вводит в меня один палец, затем второй. Я вцепляюсь в подушку подо мной так сильно, что руки начинают болеть, и борюсь с желанием начать толкаться в матрас, чтобы хоть как-то ослабить напряжение.
Люк убирает пальцы, и я снова чувствую кончик дилдо у своего входа.
— Я не уверен, что смогу принять его.
— Я буду действовать медленно. Если захочешь остановить меня, скажи «красный», а если захочешь, чтобы я замедлился, скажи «желтый», ладно?
— Хорошо.
Дилдо немного проскальзывает внутрь, и я пытаюсь вспомнить, как дышать:
— Эта штука чертовски большая.
— Но ты сам купил его.
— Да, но это было давно.
— Если бы это зависело от меня, то я бы вталкивал его в тебя каждый день.
Не дразни меня. Я могу только умолять тебя исполнить то, о чем ты только что говорил.
Он проталкивает фаллоимитатор глубже. Он такой толстый да еще эти чертовы ребрышки. Все, что я могу, это лишь извиваться и тяжело дышать.
— Ты в порядке? — спрашивает он.
— Я … Я хочу твой член.
— И ты его получишь, но я хотел посмотреть на тебя с это штукой в заднице. Я хочу видеть, как ты будешь извиваться, пока я буду трахать тебя этим.
Я снова всхлипываю, а Люк стонет в ответ.
— Ты готов принять еще?
— Да, — мне немного больно, и я весь горю, но я хочу угодить ему. Люк вводит дилдо еще глубже, а затем почти выходит им из меня, но скользит обратно, от чего становится легче, но боль еще ощущается. Он повторяет это движение еще несколько раз, и я вдруг хочу принять его глубже. Люк толкает его глубже, и чертовы ребрышки задевают мою простату, — Черт! Черт!
— Тебе сейчас очень хорошо, не так ли?
— Если ты продолжишь в том же духе, то я скоро кончу.
— О-о-о, нет. Я не дам тебе кончить.
— Но…
— Ты кончишь тогда, когда я этого захочу, — в этот раз он вводит дилдо полностью, заставляя меня скорчится — от удовольствия, а не от боли.
— Сайлас. Я… — он полностью выводит из меня фаллоимитатор, и я чувствую себя чертовски пустым.
— Люк?
Он не отвечает. Я поворачиваюсь, чтобы взглянуть на него, и это движение отдается болью в моей голове. Его зрачки стали вертикальными, как у лисы. Он убрал руку с моего бедра и положил ее на матрас. Я смотрю на его пальцы и выдыхаю: