И чем меньше оставалось до того места, где Тая чуть не лишилась сознания на пути к хрустальному дворцу, тем паршивее у неё становилось на душе. Плохо не становилось! Дышалось легко, вода не давила на тело, а наоборот, поддерживало его, увлекая за собой вперёд и вперёд. И это было не к добру.
Встревоженная мыслями, девушка поплыла вперёд со всей доступной скоростью. Спешка её и подвела. Тая обо что–то споткнулась.
Чем–то оказался толстый шевелящийся жгут с присосками. Общая толщина этого самого жгута была размером с талию Таи. Слова и цензурные, и нецензурные тоже вымело из головы девушки в тот самый миг, когда ЭТО обвило девушку за пояс. А следом обхватило трогательно осторожно и за руки, и за ноги. А затем начало медленно и вдумчиво изучать на предмет «съедобное»/«несъедобное».
«Гигантский кракен, обыкновенный, голодный. Очень голодный! Мама, да за что мне такие испытания?! Я его боюсь!!!»
Щупальца кракена скользнули по лицу, шее и дотронулись до медальона на груди. Тут же жгуты отпрянули в сторону. Кракен, словно обжёгся на медальоне, подобрал все свои щупальца, оттолкнулся ими от земли и торопливо метнулся вверх.
Преодолевая течения, отталкиваясь от той же скалы, под которой спала, древняя тварь поднималась к небу. И всё, что успела сделать Тая, — это вцепиться в одно из щупалец. И она искренне надеялась на то, что может сделать хоть что–то, прежде чем появятся первые жертвы.
Кракен дополнительного груза даже не заметил. Создание стремилось наверх, ведомое голодом. Туда, где была такая мягкая, слабая жертва, с неправильным запахом крови!
* * *
Невозможно стать хорошим наёмником, если ты не умеешь пить. Это было негласное правило в среде наёмников, которое практически никогда не нарушалось. В команде Таи пить умели все.
Поэтому было не просто обидно, а отвратно после пробуждения обнаружить себя в цепях и в ледяном трюме.
— Если я скажу, что больше никогда не буду пить, это мне зачтётся? — грустно спросил Дар, созерцая на запястьях чёрные ленты, не дающие ему колдовать.
— Мелкой–то? — Рель басовито захохотал. — Да, даже не надейся. Максимум от неё последует сакраментальное «А не надо было пить, раз не умеете», и всё.
— Ага, только вот вопрос, будет ли кому это всё говорить.
— Не трави душу! — неподдельно возмутился Дар.
На этот раз с ним был согласен и Рель.
— Такой щелчок по профессиональному самолюбию, стыдоба!
— Кому стыдоба, а кому и смертельно опасно. Представляете, что будет, — заговорил Кантарр. — Если пока мы ушами хлопали, Таю убьют. Впрочем, — сам же он и успокоил напарников. — Поскольку мы с вами ещё живы, а это корыто ещё и куда–то плывёт, то, по меньшей мере, наше подопечное чудо ещё живо и «в относительном порядке».