— Не удастся нам показать спектакль двадцать шестого января, — со вздохом заключила она. — Наверняка не удастся. На эту роль нам нужен крупный парень с хорошо поставленным голосом. Вот как ты, например, или Армстронг… Может быть, ты все–таки согласишься?..
— Не могу, Сара. Я же работаю…
— Ну хоть прочти пьесу! Она наверняка понравится тебе…
Билл покачал головой.
Сара продолжала настаивать, но вспомнив, как они едва не поссорились из–за этого, смущенно оборвала себя на полуслове.
В воскресенье Билл навестил Де — Гручи. Рука у него была в гипсе. Он был в отчаянии и только и мог говорить, что о своей травме. Билл пытался перевести разговор на другую тему, но тщетно. Ворчун мог говорить только об одном… Вот если бы он не пытался уйти от блокировавшего его Блэкберна, то не упал бы, не сломал себе руку и, вообще, успел бы сгруппироваться перед падением…
Если он все время будет талдычить одно и то же, Билл предвидел три тяжкие недели общения с Виком…
— Вы только попадите в финал, ребята, и все! — твердил Де — Гручи перед уходом. — А через три недели я буду играть.
Они остановились перед дверью.
— Кто тебе сказал, что через три недели ты сможешь выйти на лед?
— Доктор.
— Не верю!
— Но он так сказал! — смутился Ворчун. — Сказал, что если я так же глуп, как он предполагает, то через три недели я буду играть в легкой повязке.
Билл рассмеялся. Де — Гручи, конечно, воспринял слова
доктора всерьез и твердо решил для себя во что бы то ни стало через три недели выйти на лед. Что ж, посмотрим… В следующую пятницу их команда не играла, и встреча с кельвинцами должна была состояться через две недели, а затем — важный матч с командой гордонбелловцев. Если они не обыграют кельвинцев, — а Билл достаточно реалистически предполагал, что это может им не удасться, — то во что бы то ни стало должны будут одолеть гордонбелловцев. Если к тому времени Де — Гручи вернется в строй, пусть хоть с повязкой на руке, у них появится шанс на победу.
Билл наскоро поел и отправился на каток, который находился в конце их улицы, — большой квадрат льда, окруженный сугробами снега. Круг за кругом Билл отрабатывал разные резкие остановки, повороты и прочие премудрости, а затем взял клюшку и включился в игру, которая продолжалась с самого утра. Любители хоккея приходили и уходили, но игра не прекращалась. Играли и взрослые, и дети. Даже несколько девочек. Некоторые папы и мамы приходили сюда каждое воскресенье, надев старые коньки, и вспоминали молодые годы. Многие приходили с детьми. Ворота обозначались кучами снега, за которыми присматривали самые младшие. Когда лед покрывался ледяной крошкой и становилось тяжело бегать, игра прерывалась. Все брались за метлы, скребки, быстро приводили каток в порядок, и игра продолжалась.