Медленно опустилась рампа. «Вторая смена», побросав за плечи вещмешки, сходит по трапу. Идёт мокрый снег. Обувь оставляет чёрные следы на белом снегу. По периметру аэродрома лениво «тявкает» артиллерия. Где-то далеко в горах беззвучно вздымаются султаны взрывов.
Группа «Тибет», закончив разгрузку, жмётся небольшой кучкой к хвосту самолёта. Артиллерия смолкает. Авиация прекратила работу, только где-то вдали, за ангарами, свистят лопасти вертолётов. К группе подходят двое — майор-пограничник и высокий старик в камуфлированном бушлате без знаков различия с перевязанной картонной коробкой. На коробке, испещрённой иероглифами, выделяется надпись крупными латинскими буквами: «SANYO».
— «Саньо», — уважительно читает вслух Герман, толкая локтем Володю Конюшова.
— Да-а-а, вещь! — соглашается он.
— Вы с «Тибета»? — спрашивает толпу майор.
— С «Тибета», с «Тибета», — нестройно отвечают офицеры. — Только-только спустились...
— Вот, ваши, Николай Иванович, — оборачивается майор к старику, принимая у него из рук коробку с магнитофоном «Саньо».
— Здравствуйте, товарищи! Я полковник Стрельцов, командир отряда «Тибет», — представляется старик.
— Здрам-желам! — хором вразнобой отвечают новобранцы.
Стрельцов вошёл в центр группы и, водрузив на нос очки, принялся сверять свой список с прибывшими. Герман напрягся — а вдруг опять что-нибудь напутали. Нет, вот полковник споткнулся, поправил очки и, глядя в бумагу, беззвучно шевелит губами.
— Я, товарищ полковник, я, капитан Потскоптенко!
— Да, — крякнул полковник, — с фамилией вам повезло, товарищ капитан, — и обернулся навстречу подъезжающему грязно-зелёному автобусу.
Из открывающейся на ходу двери выпрыгнул бородатый субъект в женской лыжной шапочке с автоматом на груди.
— Николай Иванович, это наша смена? — спросил у полковника чудак с бородой.
— Да, Лёша, они... приехали, понимаешь... Все, понимаешь, в наличии, — ответил старик.
— Мужики, выгружайся! — крикнул в салон автобуса бородач.
— Да-да, Лёшенька, вышли — и сразу в строй. А вы, — обратился полковник к вновь прибывшим, — в одну шеренгу... ста-а-ановись!
Новобранцы в строю с любопытством наблюдали выход ветеранов на лётное поле. «Мля-а-а!» — обозначил свои первые впечатления Герман, когда увидел выпрыгивающих из машины людей, более подходящих под определение «пираты», чем спецназ КГБ СССР. Только двое корсаров были облачены в военные бушлаты, остальных украшали одежды, казалось, всех эпох и континентов: длинные кожаные пальто, расшитые меховые тулупы, приталенные пиджаки-камзолы, прошитые золотой нитью стёганные восточные халаты и, наконец, оранжевая женская дублёнка с роскошным меховым воротом.