— Салом Алейкум... Джур... Бахэйр! — бормотал он, пожимая протянутые к нему руки.
— Да ползи уже! — не выдержал переводчик, толкнув союзника в спину. — Боро ба хэйр! (иди себе!) — добавил он на дари. Афганец плюхнулся на сиденье и что-то залопотал. — Хаф`е шоу! (заткнись!) — прервал его словоизлияния таджик.
Герману, мимо которого проползал источник развединформации, в момент, когда они обменивались рукопожатием, шибанул в нос терпкий запах.
— Фу, блин! Ну и воняет! — вполголоса пробормотал он, размахивая вслед ушедшему ладонью.
— Что, не нравится? — улыбаясь, спросил сидящий напротив Юрка Селиванов. — Привыкай, брат. Союзнички все так пахнут. Арийцы, понимаешь!
— Немцы, что ли? — не подумав, сморозил Герман.
— Нет же. Немцы тут ни при чём. Эти пуштуны считают себя потомками арийцев. Гордятся, черти!
— Видать, от гордости и воняют, — подхватил он Юркину мысль.
Посадка в вертолёты прошла быстро и без приключений. Герман летел в «Ми-8» рядом с открытой кабиной пилотов. Справа от него сидели благоухающий афганец с переводчиком. Они о чём-то оживлённо разговаривали, тыкая пальцами в карту.
— Что он говорит? — не выдержал Белоусов, сидящий по левую руку от Германа.
— Там перед высоткой возле Джанбазхейля должна быть разрушенная мечеть. В ней могут быть «духи». Лучше над ней не лететь, — пояснил переводчик. — Только мы эту мечеть на карте найти не можем.
— Дай сюда! — майор взял карту и начал изучать квадрат предполагаемой высадки десанта. Квадрат был изрядно замусолен штабными офицерами, разрабатывавшими операцию.
— Руки хоть мыли бы, стратеги... — брезгливо поморщился Белоусов. — А это что? — воткнул он палец в какой-то топографический символ. — Что это за хренотень?
К майору присоединился Герман. Символ был ему незнаком.
— Может, это и есть мечеть? — предположил он.
— Тогда почему над кружочком крест? — усомнился майор.
— Крест-то наискосок!
— Да, точно, наверное, если наискосок, то для всех культовых сооружений, — согласился Белоусов, оторвав руку от своего волевого подбородка.
Он встал и пошёл к кабине пилотов. Лётчики и командир десантников о чём-то говорили. Потом позвали наводчика и таджика. Афганец вошёл в раж и с жаром принялся излагать свои мысли. Судя по тому, как переводчик постоянно прерывал его фразой «Да заткнёшься ты!», мыслей у наводчика накопилось много.
— Будем заходить справа от этой мечети, — пояснил суть изменения курса вернувшийся майор.
— Приготовьтесь! Через пять минут выходим на цель, — объявил вышедший из кабины лётчик.
Герман вставил магазин в СВД, засунул в «ласточкино гнездо» оптический прицел и стал ждать.