Вместо того чтобы звонить Марияне, ему бы лучше написать еще одно письмо, на этот раз подавив лабильность, очень тщательно подбирая слова, хладнокровно и разумно освещая ситуацию в отношении нее, в отношении Драго, в отношении пропавшей фотографии. Но кто же в наши дни пишет письма? И кто их читает? Прочитала ли Марияна его первое письмо? Получила ли его вообще? Она и виду не подала.
У него всплывает воспоминание: поездка в детстве в Париж, в галерею Лафайет. Он наблюдал, как листочки бумаги сворачиваются в cartouches[27] и переправляются из одного отдела в другой по пневматическим трубам. Когда в трубе открывалась крышка, то, как ему помнится, из нутра аппарата доносился приглушенный рев воздуха. Исчезнувшая система связи. Что с ними произошло, с этими серебристыми cartouches? Вероятно, они исчезли, уступив дорогу управляемым ракетам.
Но быть может, у хорватов все иначе. Возможно, на их старой родине все еще существуют тетушки и бабушки, пишущие письма родным, которых судьба забросила в Канаду, Бразилию, Австралию, и они наклеивают на письма марки и бросают их в почтовый ящик: Иванка получила первый приз в классе за декламацию, пестрая корова отелилась; как у вас дела, когда мы вас снова увидим? Так что, возможно, Йокичи не удивятся, если обратиться к ним по почте.
Дорогой Мирослав, – пишет он, – я попытался внести разлад в Ваш дом, так что, несомненно, Вы считаете, что я должен заткнуться и принять любое наказание, посланное мне богами. Ну что же, я не заткнусь. Исчезла редкая фотография, принадлежащая мне, и мне бы хотелось ее вернуть. (Позвольте мне добавить, что Драго не удастся ее продать, она слишком известна в определенных кругах.) Если Вы не знаете, о чем я говорю, спросите своего сына, спросите жену.
Но я пишу не поэтому. Я пишу, чтобы сделать предложение.
Вы подозреваете, что у меня есть планы относительно Вашей жены. Вы правы. Но не делайте поспешных выводов насчет того, каковы эти планы.
Я предлагаю не просто деньги. Я также предлагаю определенные вещи, которые нельзя пощупать, человеческие отношения, и прежде всего, любовь. Если не в беседе с Вами, то в разговоре с Марияной я употребил выражение «крестный отец». Но может быть, я не произнес это, а лишь подумал. Мое предложение заключается в следующем. В обмен на значительную ссуду на неопределенный срок, которая пойдет на образование Драго и, возможно, остальных Ваших детей, можете ли Вы найти место у Вас в доме, у Вашего очага, в Вашем сердце для крестного отца?
Я не знаю, существует ли у Вас в католической Хорватии такое понятие, как крестный отец. Возможно, да – возможно, нет. Книги, к которым я обратился, не дают ответа. Но Вам, наверное, знакомо это понятие. Крестный отец – это мужчина, который стоит рядом с отцом у купели во время крещения, благословляя младенца, мужчина, который клянется помогать ему всю жизнь. Как священник при ритуале крещения олицетворяет Сына и заступника, а отец, конечно, Отца, так же крестный отец – олицетворение Святого Духа. По крайней мере, я представляю себе это именно так. Бесплотная фигура, духовная, за пределами злобы и желания.