— Скажите, Константин Степанович, — обратилась к нему Галя, — если жизнь действительно рассеяна по всей Вселенной, то почему же до сих пор нас на Земле ни разу не посетили другие разумные существа?
— Ну, этому есть множество причин. Во-первых, наша Земля настолько мала и так близко вьётся около Солнца, что её невозможно рассмотреть не только с отдалённых звёзд, но даже с удалённых планет нашей солнечной системы. Во-вторых, как говорит тот же учёный, если бы и нашлись такие дотошные существа, которые заинтересовались бы ничтожной двойной пылинкой, мельтешащей около Солнца — самого заурядного жёлтого карлика, — то они могли на ней побывать, ну, скажем… двести тысяч лет тому назад и не найти никаких признаков не только культуры, но и самого человека. Они могли записать в каком-нибудь своём блокноте, что на Земле есть условия для возникновения в будущем разумных существ, и сделать такую пометку на будущее: «Сократить интервал наблюдений над Землёй до одного миллиона лет». В-третьих, если даже жизнь и цветёт на многих мирах, то это ещё не значит, что она есть везде. Возьмём, к примеру, солнечную систему. Мы знаем, что, кроме Землёй, жизнь, по крайней мере растительная, существует на Марсе. Подозреваем, что есть зародыши жизни на Венере. Но мы можем утверждать с полной уверенностью, что её нет ни на Меркурии, ни на всех дальних планетах, начиная с Юпитера.
— Кстати, я давно собиралась спросить, — заметила Ольга Александровна. — почему считается, что жизнь возможна только на трёх из девяти планет солнечной системы?
— На Меркурии жизнь невозможна, так как там нет атмосферы, а на дальних планетах — потому, что там слишком холодно и атмосфера состоит из ядовитых газов. Жизнь возможна далеко не на всякой планете. И, кроме того, вряд ли её высокоразвитые формы могут появиться одновременно на нескольких мирах одной и той же звёздной семьи. Марс — планета умирающей, Земля — цветущей, а Венера — зарождающейся жизни. Марс растерял почти всю атмосферу и растительный покров. Он покрыт песками.
— Значит, пустыни говорят о возрасте планеты? — спросил Максим. — Вот никогда не думал!
— Собственно, не о возрасте в смысле времени существования, а об ушедшей молодости. Пустыни — это морщины старости, страшные вестники приближающейся смерти! — ответил Константин Степанович печальным тоном, искоса наблюдая за реакцией слушателей. — Ветры переносят с места на место мириады песчинок, которые, сталкиваясь, царапают друг друга, образуя новые и новые ранки на защитной корочке окисла, покрывающей песок. Свободный кислород атмосферы, жадно набрасываясь на эти обнажённые места, навеки химически связывается с ними. И погиб казак! Пропал для всего казацкого рыцарства! Не видать ему больше ни полюсов, ни тропиков, не носиться бурей по всей планете, а лежать жёлто-красной, ни на что не пригодной пылью! По мере того как пески съедают атмосферный кислород, жизнь угасает. Шаг за шагом пески затопляют планету, убивая мать всего живого — растительность. Эту трагедию вы собственными глазами можете увидеть в телескоп на Марсе.