— А ты знаешь, при какой температуре он плавится?
— Нет.
— Опять нет! Ну, слушай: при 3440 градусах! Он не соединяется с водородом, не окисляется при высоких температурах, по твёрдости не уступает лучшим сталям. Ясно?
У Гали было такое ощущение, будто она на бегу со всего размаха ухнула в яму с водой. Но делать было нечего. Оставалось положиться на молчаливость друзей…
Скоро настали дни, когда и на кинооператора навалилась уйма работы. Гале приходилось фотографировать гнёзда минералов, отполированные глыбы скал, выступающие из песка, пучки водорослей на морском берегу, словом, всё, на чём останавливался взор исследователей, и Галя работала неутомимо.
Однажды, не спросив разрешения у Белова, она надела лёгкий водолазный скафандр и собралась было опуститься в море, чтобы сделать подводные съёмки. Однако она не успела покинуть кабину, её выдала Белову Ольга Александровна.
Впервые за всё время путешествия Игорь Никитич вышел из себя. Он приказал доставить Галю к его рабочему столу.
— Кто вам разрешил спускаться под воду?
— Но ведь нужно же произвести подводные съёмки.
— Это не ответ! Вы не имели права их делать без моего разрешения. И на будущее время я вам категорически запрещаю вести какие-либо специальные съёмки без согласования со мной. На ближайшие дни у нас намечено траление, будьте довольны и этим. Можете идти!
— Слушаюсь! — Галя повернулась, но, сделав несколько шагов, остановилась и искоса посмотрела на Белова.
Тот писал, не обращая на неё никакого внимания.
— Игорь Никитич!..
— Да?
— Простите меня, пожалуйста…
— Вы это говорите просто так, или действительно поняли, какую глупость собирались сделать?
— Ну что же страшного в том, что я хотела побродить по дну, снять любопытные раковины…
— Идите сюда! — Игорь Никитич указал на соседнее кресло. Неужели вы не понимаете, что жизнь члена экспедиции дороже самых интересных съёмок?
— Но ведь все мы поминутно рискуем жизнью! На Селигере вы сами говорили, что у нас почти нет шансов на возвращение!
— А вы помните, что я говорил в день вашего прибытия на Н-ский завод? Если нет твёрдой надежды на возвращение, то путешествие становится бессмыслицей!
— Но ведь вы же не будете отрицать, что мы страшно рискуем?
— Да, рискуем! Но рискуем разумно, рискуем только там, где это неизбежно. А вы что затеяли? Лезть к ракушкам в гости? А вы уверены, что там, кроме ракушек, нет других хозяев, которые будут в восторге от вашего прихода… с гастрономической точки зрения?
— Что вы, Игорь Никитич! До сих пор мы не встретили не то что чудовищ, а даже насекомых и червей!