Мы ехали почти четыре часа, каждый час менялись. Я был третьим и не видел корабля, но я знаю, что он похож на тарелку. Огромная тарелка. Танк заехал в трюм, выбросил нас там. Я успел оценить размеры, я никогда не видел таких размеров. Затем один из пилотов провел нас в кубрик и закрыл.
Мы просидели восемь часов в тишине, а потом через интерком нам сказали, что мы уже на орбите. Я думал, что рейд начнется как-нибудь по-другому. Масштабнее. А все было буднично, очень буднично, проще простого.
– Так всегда делается, – с бывалым видом заявил Хитч.
– Зачем? – спросил Джи.
– Затем, чтобы такие вот идиоты не настраивались на героизм, – ответил Хитч. – Все должно быть буднично и даже скучно, а то всякие едва прилетают на планету, так сразу начинают. А другим потом расхлебывать приходится. И вообще, всем спать.
Мы стали спать.
Я был разочарован.
Весь день мы сидим в кубрике. То есть лежим. Выходить нельзя. Каждая группа – четыре человека – в своем кубрике. На койках. Кроме коек есть малюсенькая туалетная, и все. Кран с водой. Под потолком интерком.
Дверь есть, но она закрыта. Дверь выходит в узенький коридор, коридор тянется до кают-компании и рубки. Но выйти мы не можем. Считается, что группы не должны общаться во время рейда. Чтобы не передраться еще до высадки. Наверное, это правильно. Мне все время хочется передраться, Хитч постоянно что-то рассказывает, от его голоса у меня настроение только ухудшается. Все-таки я привык жить в одиночку, а тут я почти в том же объеме пространства еще с тремя.
Хитч все время болтает.
И показывает всем кусок зеленого камня, нанизанный на цепочку.
– Это изумруд, – сообщает Хитч.
– Зачем он? – спрашивает Локк.
– Зачем… Это койка зачем, это кружка зачем, это ты зачем, а изумруд просто так. В этом его высшая ценность – он просто так.
Хитч вешает изумруд на шею, оглядывает нас с превосходством.
Я снова засыпаю. Под воспаленные рассказы Хитча. Рейд. Рейд.
Когда я проснулся, Хитч уже замолчал. Молчал. Лежал на койке с видом бывалого рейдера. Рожа самодовольная и значительная. Еще бы – в прошлый раз он больше всех тюленей нашел. Почти в два раза. У него самый высокий результат, недаром его после первого же рейда сделали руководителем группы.
– Проснулся? – посмотрел на меня Хитч. – Отлично, скоро пойдем в рубку.
– Зачем? – спросил я.
– Затем, чтобы увидеть мир. Ты же хочешь увидеть мир?
Мир я увидел. Через очки. Вернее, через светофильтры.
Корабль висел на орбите. Разворачивал антенны, сканеры и телескопы, проверял готовность, тестировал состояние обшивки, это продолжалось уже три часа и будет продолжаться еще часов восемь, а то и больше. Пока корабль готовился к переходу, нам разрешили посмотреть. Каждая четверка получила по полчаса. В рубке были экраны, во всю стену, как и рассказывали.