Ада покрепче ухватила швейную машинку. Дом Ады Льюис.
Многоэтажное кирпичное здание с высокими закругленными окнами. Койка за разумную цену, покрывающую питание. Сойдет на время, пока Ада не встанет на ноги. Дети и животные не допускаются. Сперва она найдет работу. А потом и нормальное жилье — для Томми. Заплатив за двое суток, Ада осталась лишь с четырьмя шиллингами.
— Что вы умеете делать? — спросила сестра-хозяйка.
— Я портниха, — едва слышно ответила Ада. — Дамская. Модистка.
Сестра-хозяйка скорчила гримасу:
— На это нынче спрос не велик. Все готовое покупают. В магазинах. Поспрашивайте на фабриках в Ист-Энде. В Уайтчэпеле или еще где.
Фабрика. Arbeit macht frei. Фрэнк рассказывал ей о трупах. Как она сможет работать на фабрике после такого? Да и не для того она пережила войну, чтобы горбатиться в потогонной мастерской.
— Когда разберетесь с карточками, — сказала хозяйка, — тогда мы с вас и вычтем. А пока не беспокойтесь.
Чай в шесть часов. Рубец с луком. Картошка с морковью. Вкусно. Ада умяла все подчистую. И — чашка чая. Крепкого, ароматного. Сладкий чай Ада никогда не любила. Очень кстати.
Утром она встала рано и поехала на метро в Грин-парк. Ада и забыла, как в подземке жарко, и пахнет сажей, и нечем дышать, и сколько там народу: в вагонной давке ее едва не расплющили. Протиснувшись к дверям, она вышла на освежающий июльский воздух. Дувр-стрит была буквально в двух шагах. Если миссис Б. ее не возьмет, Ада отправится к Исидору. Портниха она хорошая, да и опыта поднакопила.
Но дом на Дувр-стрит стоял в руинах. На других зданиях ни царапинки, и только в этот угодила бомба. Застывшую на тротуаре Аду толкнул прохожий с трубкой в зубах. Он был в дешевом мешковатом костюме и засаленной фетровой шляпе.
Ада схватила его за рукав:
— Простите, вы не знаете, что здесь случилось? Люди не пострадали?
Мужчина пожал плечами и зашагал дальше, Ада еще долго вдыхала терпкий запах табака.
Возможно, миссис Б. переехала. Ада прошлась по улице, вглядываясь в таблички с именами на дверях, затем вернулась к развалинам. Она понятия не имела, где жила миссис Б. Скрестила пальцы, зажмурилась: только бы она была жива. Открыла глаза, почти ожидая увидеть перед собой миссис Б. с накрашенными губами и напудренными щеками, но улица была пустынна. По Бонд-стрит на Оксфорд-стрит. В тамошних больших магазинах этажи с заколоченными окнами и зияющими пробоинами — ни дать ни взять старые израненные солдаты. Универмаг Джона Люиса. Ада вытаращила глаза. Черное пепелище. Средь обломков тощие побеги буддлеи и пучки травы. Это был не тот Лондон, каким его помнила Ада. Не ее родной город, и она чувствовала себя здесь чужой.