– Расширим, – пообещал Сергей Иванович. – И всю защиту тебе обновим. А еще лук я тебе свой старый отдам. С тех времен, когда я еще в силе был.
– Да ты что, бать? – возмутился Илья. – А то ты сейчас слаб! Вон, аж с четырьмя нурманами схватился!
– Не спорь. Глянешь на лук мой – враз полюбишь. Мне его уже не натянуть, даже удержать – тяжеловато, а тебе в самый раз придется. Сила у тебя изрядная. Не припомню, чтоб у кого-то в такие юные годы этакая стать была. Всем хорош, вот только шея слабовата.
– Да ты что, бать! – вновь запротестовал Илья. – Это где ж она слабая?
Сергей Иванович хмыкнул.
– Сейчас покажу, – пообещал он.
И врезал Илье кулаком в живот. В полную силу.
Тот даже не крякнул. Ухмыльнулся:
– Ты сильней бей, бать, не жалей!
– Как скажешь, – кивнул Духарев. И ударил еще раз. Но уже не в живот кулаком, а основанием ладони по затылку.
Илья, надо отдать ему должное, устоял. Не упал ни вперед, ни на коленки. Но – поплыл.
Сергей Иванович ждал.
– Ну и тяжкая у тебя рука! – наконец выдохнул Илья.
– Это не у меня рука тяжкая, а у тебя шея слабая, – наставительно произнес Духарев. – Как, очухался?
– Вроде.
– Тогда покажу тебе, как шею упражнять. Сначала – разогрев. – Это Духарев мог и сам показать. А вот встать на борцовский мостик Сергей Иванович уже был не способен. Но объяснить – нетрудно. Тем более что в прежние времена Илья и на мост вставал, и колесом ходил, и даже сальто делал. Не то чтобы это в бою самые нужные навыки, но координации помогает безусловно. А уж назад выгибаться в поединке надо уметь непременно. Да не налегке, а в броне, что куда труднее.
Духарев убедился, что Илья усвоил весь набор: и мост, и лицом вниз, и качания головой, лежа на животе и выгнув спину. Вот это, кстати, у Ильи получалось прекрасно. Натренировался, когда учился бить лежа из лука.
– И так – пока силы хватает, а как закончится – еще раз двадцать, – напутствовал он. – А теперь умойся и ко мне наверх. О деле поговорим.
– Я привез в Моров две с половиной сотни кривичей, а уцелевших радимичей расселил по другим местам, – сказал Сергей Иванович. – Радимичи ненадежны, а после гибели Яроша у нас больше нет связи с лесовиками. Старостой над ними – Петр Головешка. Крещеный. Они там все крещеные, я проследил. Головешка – муж толковый, расторопный. Тебе понравится. Старшим над всеми я поставил Кулибу. Округу он знает, дружинников моровских тоже. И с кривичами ему будет полегче, чем с радимичами. Он ведь и сам кривич. Острог мы расширили, стены подняли, теперь это уже не острог, а крепость малая. И церковь теперь не снаружи, а внутри. Придет время, мы перенесем ее на старое место. Когда поймем, что край усмирен.