— Зачем ты меня туда пишешь? Ты дашь мне хлеб?
— Разбежался! Сразу хочешь хлеб. Дадим поначалу землю.
— Ради бога, не верь каждому слову. Лучше всего, как прежде, иди пасти скот, а то потом беды не оберешься.
— Не записывай его, Бейляр. От такого бедняка мало пользы.
В селе почти неделю искали нового пастуха.
...В один из этих полных тревоги дней Кербалай вышел в поле. Поле было совершенно зеленое, местами алели маки. Перебирая четки, он думал о будущем. То выпадал чет, то — нечет. Что случилось с этими четками? И камешки его как будто то увеличиваются, то уменьшаются...
На склоне холма дети пасли овец. Старушка, с вязаньем в руках, сидела на краю поля, охраняя его от скота.
Тут росла его, Кербалая, пшеница. «Всемогущий наградил нас в этом году хорошим урожаем. Слов нет, урожай прекрасный. Но если все пойдет, как сейчас, кто будет убирать пшеницу, кто станет ее жать?»
С холма, где он стоял, все вокруг было как на ладони. На площади села толпился народ. Над одним из домов колыхалось красное знамя. Кербалай направился в село; знакомая тропинка привела его прямо к площади. Он двинулся туда, где стоял Иман.
— Чего будоражишь народ? Жили ведь раньше, и никто не умирал. Если не станете работать, кто вам даст хлеб? Наступит зима, и вы снова приползете ко мне. Но тогда я выгоню вас за ворота!
Хотя при последних словах он почти сорвался на крик, почему-то все сказанное им прозвучало неуверенно.
Иман просунул пальцы за ремень.
— Напрасно ты считаешь нас бездельниками.
Впоследствии, когда Кербалай вспомнил этот разговор, он понял что ошибался. Это люди, собравшиеся на площади, были заняты делом, и притом каким!..
А теперь Абасгулубек еще спрашивает, что ему сделала Советская власть!
— Даже врагу не пожелаю того, что сделала со мной новая власть, бек!
Абасгулубек поднял голову. Его большие черные глаза печально глядели на хозяина.
— За свою жизнь мы видели многое, Кербалай. Я не говорю о том, что ты, меняя коней, за три месяца доехал до Мекки. Или о том, скольких стран коснулась твоя нога. Нет. Время наградило нас не только знанием жизни, людей, но и мудростью. Поэтому мы должны многое пересмотреть, переоценить. Должны выбрать дорогу, по которой будем идти дальше. Иначе нам придется худо...
Нелегкая шла меж ними беседа. И дело было не в словах, которые они говорили, — пред их глазами вставал весь жизненный путь. Их дороги сходились, расходились, перерезали одна другую, петляли, бежали рядышком. Но сейчас они проходили по склонам противоположных гор. И каждый ехал, погоняя своего коня. Казалось, они заново переживали свою жизнь. Как будто жизнь только что началась, и нет еще ни добра, ни зла. Это потом они появятся, добро и зло. И еще горечь. Все забывается, но горечь остается, она оседает на сердце, иссушает и ожесточает его.