Талыбов несколько смягчил тон:
— Я уезжал вместе с ними.
— Ах вот как?! Ведь он говорил, что с ними будет какой-то человек из города. Значит, это был ты. Как же случилось, что ты вернулся, а они — нет?
— Все дело как раз в этом. Видишь, я здесь, они — там.
— Что-то здесь не так, — наверное, ты вернулся с полдороги.
— С полдороги!.. Я побывал даже в Келаны.
— Вы были в селе Азиз? У кого останавливались?
— В доме Ширали.
— Как они? Как поживает Ветен? Это моя сестра. Как они приняли вас?
— Хорошо. Ширали зарезал барана. Отлично принял нас.
Шабанзаде, чтобы скрыть улыбку, потирал пальцем кончик носа. Он радовался, что разговор вступил в спокойное русло. Но еще больше он радовался тому, что Сусени припирает Талы-лова своими точными вопросами к стене.
— Когда вы покинули их?
— Вчера.
— Утром, вечером, днем?
— Вечером.
— Что же случилось дальше?
Никогда не поверила бы Сусени, что она сможет так разговаривать с незнакомыми мужчинами. Она сама дивилась своей смелости. Откуда в ней это? Может, потому, что речь шла о Халиле? Если сейчас отворится дверь и войдет Халил, что он скажет, увидев ее? Конечно же вспылит: «Как ты смеешь с ребенком на руках обивать пороги кабинетов!» А вернувшись домой, надает еще тумаков.
Но что-то подсказывало ей: «Халил не вернется! Ты никогда больше не увидишь его!»
— Только на миг я закрыл глаза, как их и след простыл. Они перешли на сторону врага.
Сусени засмеялась. Зло, с издевкой. Словно хотела сказать: «Раз перед тобой женщина, то можно говорить любую глупость?! Или считаешь, что вокруг одни дураки?»
Ее смех вывел Талыбова из себя. Он швырнул карандаш на стол: «Откуда взялась эта женщина? Знает ли она, над кем смеется?!»
Сусени переложила ребенка на правую руку, поцеловала его и, подняв голову, спросила:
— Так ты говоришь они перешли к Кербалаю?
— Да, и я не обманываю тебя. Там, где я работаю, — снисходительно объяснил он, — лгунов не держат.
— Что ты делаешь у себя на работе — не мое дело, — не унималась Сусени. — Но тому, что ты говоришь, не поверит даже младенец. Как же так, Абасгулубек и Халил столько лет были храбрыми людьми, вели за собой народ, но стоило появиться тебе — сразу же продались и перешли к врагу?! Даже Кербалай, чтоб светлого дня ему не видать, добивался их заступничества и защиты. Подумай сам, кто в это поверит? Да кто такой Кербалай, чтобы они перешли на его сторону? И потом, кто поверит, что они сдались врагу, а ты, такой храбрый, сумел уйти?!
Сусени направилась к двери. Шабанзаде, в глубине души благодарный этой женщине за то, что свято берегла доброе имя мужа и приперла Талыбова к стене, решил поддержать ее.