Однако, успешно постояв за себя в течение восемнадцати лет, Мегра решила, что пришло время внести свою лепту во всеобщее дыхание. Чтобы стремиться к бесконечности, требуются двое, и Мегра выбрала разноцветную романтику открытых мест ярмарки для своих стремлений. Жизнь — ее занятие и ее религия, и она желает служить ей и дальше. Впереди — целый месяц отпуска.
Все, что ей надо, это найти еще одного…
Вещь Что Плачет в Ночи поднимает свой голос в своей тюрьме без решеток. Она подвывает, кашляет и лает, хнычет, причитает. Она находится в серебряном коконе энергий флуктуации, в невидимой паутине сил, помещенная там, где никогда не бывает дня.
Принц Имя Которому Тысяча опаляет ее лазерными лучами, купает в гамма-радиации, бьет ультразвуком и субзвуковыми вариациями.
Тогда она замолкает, на какое-то мгновение Принц поднимает голову от оборудования, которое он принес с собой, и его зеленые глаза расширяются, а уголки тонких губ ползут вверх, за улыбкой, которой им никогда не удается достичь.
Крики начинаются вновь.
Он скрежещет своими молочно-белыми зубами и откидывает назад темный капюшон.
Его волосы — светло-желтый нимб в сумерках Места Без Дверей. Он глядит вверх на почти видимую форму, которая извивается в свете. Как часто он проклинал ее, поэтому и сейчас губы его механически начинают двигаться, образуя слова, которые они обычно образуют, когда его постигает неудача.
Уже десять веков он пытается убить ее, а она все живет.
Он скрещивает руки на груди, склоняет голову и исчезает.
Темная Вещь плачет в ночи.
Мадрак наклоняет кувшин, наполняет стаканы.
Брамин поднимает свой, глядит поверх его на широкую эспланаду перед павильонами, пьет.
Мадрак наливает еще раз.
— Это не жизнь, и это нечестно, — говорит наконец Брамин.
— И все же ты сам активно поддерживал программу.
— Какое это имеет значение? Я говорю о том чувстве, которое контролирует меня в последний момент.
— Чувство поэта?
Брамин перебирает пальцами свою бороду.
— Я никогда не мог полностью посвятить себя кому-нибудь или чему-нибудь, — наконец отвечает он.
— Жаль, бедный Ангел Седьмого Поста.
— Этот титул погиб вместе с Постом.
— В ссылке аристократия всегда предпочитала сохранить хотя бы свой титул.
— Посмотри на себя в темноте — и что ты увидишь?
— Ничего.
— Вот именно.
— Какая тут связь?
— Темнота.
— Не вижу.
— Для темноты это вполне естественно.
— Прекрати эти загадки, Брамин. В чем дело?
— Почему ты искал меня здесь, на ярмарке?
— У меня сейчас с собой самые последние данные о количестве населения. Похоже, они близки к мифическому Критическому Уровню, который никогда не наступает. Хочешь посмотреть?