— Нет! Расскажите.
Я старательно разыгрывала интерес. Меньше всего мне хотелось обсуждать бьющую ключом сексуальную жизнь этой парочки.
— О, ребята! Вам надо обязательно туда сходить, — подключился Вэйд, гладя темные кудряшки жены. — Везде зеркала, крутят порнушку. И горячая ванна в форме сердца. Сногсшибательно!
— И кровать тоже огромное плюшевое сердце! — воскликнула Мелани. — Потрясающие выходные! Я сбросила фунтов десять, не меньше.
— Ты великолепна — с десятью фунтами или без. — Вэйд погладил ее по брюшку.
— Моему муженьку и толстенькая жена может угодить! — захихикала Мелани.
Вэйд потянулся к ней.
Я чуть не расплакалась. Сижу тут со своим уже почти бывшим мужем, а эти, беззаботная сладкая парочка, целуются, будто у них медовый месяц! Они не просто любовники, они лучшие друзья. Я представила, как Мелани с Вэйдом сидят в кресле-качалке на крыльце дома престарелых. Он зовет ее зайкой, рыбкой, котенком. Я ХОЧУ БЫТЬ ЧЬЕЙ-НИБУДЬ ЗАЙКОЙ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ!
Вэйд ласково ущипнул жену за щеку:
— Ну куколка, правда? Так бы и скушал! И вы тоже, да?
— Да-да… — Роджер, как всегда, паясничал. — Но мы лучше предоставим это тебе, Вэйд.
Я его просто презираю.
Когда мы выходили из Макдоналдса, я краем глаза заметила: на меня кто-то смотрит. Бен Мерфи за столиком в углу. Улыбнулся до ушей и помахал мне. Я помахала в ответ — видимо, даже чересчур энергично. И тут почувствовала, как что-то скользит изнутри по моей брючине. Посмотрела вниз — что-то черное, мягкое. Сперва я почему-то подумала: «Это черный котенок! Он прятался у меня в брючине!» Слава богу, я не сказала это вслух. Тотчас поняла, что котенок здесь ни при чем — это сбившиеся зимние панталоны, которые я надевала вчера, а сегодня утром забыла вытащить из брюк. Я быстро сгребла их и сунула в сумку. Бен не заметил, Вэйд и Мелани тоже. Зато заметил Роджер. Он презрительно повел глазами и покачал головой, словно желая сказать: «Размазня несчастная! Вот кулема!» Даже если он так на самом деле не считал, я знала, что он прав.
На сегодня все.
В.
Должно быть, прозак начал действовать: я чувствую какую-то странную отстраненность от всего и всех. Вчера вечером вернулась домой из фитнес-клуба. Роджер смотрит баскетбол, в раковине гора тарелок, а Пит, которому давно пора спать, сидит на кухонном полу в трусиках с Покемоном и лопает кукурузные хлопья прямо из коробки.
Сама эта картинка была для меня далеко не новой. Стоит начаться баскетбольному сезону, как все остальное для Роджера катится ко всем чертям. Новым было вот что: меня все это совершенно не трогало! Конечно, я все тут же отследила, когда вошла: ребенок не спит, трусики, кукурузные хлопья… Дело в том, что я осталась спокойной, как танк. Как под наркозом. Не очень-то приятно звучит, но мне именно это и нужно. Я больше не собираюсь ругаться с Роджером. Просто отвела Пита наверх, затолкала в кровать, приняла душ и заснула.