— Мам, разве можно соломой заткнуть дырку в ведре?
Я не удержалась и заорала:
— Конечно, нельзя, Пит! Меня от этой песни блевать тянет!
Он уставился на меня. Я рассмеялась, пытаясь превратить все в шутку, но он, кажется, испугался.
На сегодня все.
В.
Роджер вернулся с репетиции раньше обычного. Он не заметил, что я в нижней ванной, и, когда мы столкнулись, не успел стереть с лица беспокойство. В одной руке у него была сетка с луковицами нарциссов, в другой лопата. Сообщил, что хочет заняться садоводством. Всю жизнь Роджер терпеть не мог копаться в земле, говорил: «Ненавижу всю эту природу». Да и никому не придет в голову сажать нарциссы в феврале.
— Грандиозная мысль! — воскликнула я. — Подожди, я возьму лопатку. Я с тобой!
— Лучше я сам. — Он отстранил меня. — Так будет лучше. Думаю, тебе есть чем заняться.
— Чушь какая, — сказала я весело. — Я же совершенно свободна. Ты что, забыл, что я не работаю?
Роджер натужно засмеялся:
— Может, тебе отдохнуть немного? Например, принять ванну.
Я сжалилась над ним.
— Да, неплохо было бы наложить горячий компресс. Я потянула ногу, когда сумки таскала.
— Давай. — Роджер вытер испарину со лба.
Я понеслась в ванную, заперла дверь и включила воду для пущей убедительности. Потом осторожно приоткрыла окошко вентиляционной решетки. Было хорошо видно, как Роджер начал копать под голубыми елями. Вот он вгрызается в грунт лопатой. Все глубже и глубже. Бросился на колени, сунул руку в глинистый грунт. Схватил лопатку, начал рыть снова. Вторая ямка. Потом третья и так далее. Через сорок минут двор выглядел как после нашествия кротов. Это мне напомнило сказку из детской книжки, где гном обманул простоватого паренька. В конце концов он начал копать под каждым деревом в лесу и, естественно, никакого золота не нашел. Роджер тоже.
Вечером он спросил, собираясь чистить зубы:
— Тебе не попадались никакие мои вещи?
— Что за вещи? — Я старалась не смеяться.
— Одна небольшая коробочка вроде сейфа. У меня там дискеты для будущей пьесы, понимаешь?
— Нет, солнце, я ее не видела. Но если попадется, обязательно скажу.
На сегодня все.
В.
Либби наконец позвонила. У нее нет сведений о Мэри Тисдейл. Неизвестно, как они встретились, есть ли у них дети, сколько ей лет, откуда она. В поселке Черноозерском ничего не знают об этой женщине. Существует ли она вообще? О ней нет никаких официальных данных: ни номера социального страхования, ни водительских прав, ни страховок. Либби дважды приезжала к дому и барабанила в дверь, но никто не отозвался. Шторы были задернуты, свет погашен.