…Я подошла к огромному серому зданию на Исаакиевской площади и остановилась перед парадным входом.
Слева от высоченной двери с ярко начищенной медной ручкой имелись две таблички: одна – большая, внушительная, сверкающая черным мрамором и позолотой – с представительным названием «Омега-банк», и вторая, куда менее заметная, старая, замызганная – с труднопроизносимым сокращением «Морсвязьпроект».
Судя по всему, именно этот институт мне и был нужен.
Я толкнула огромную дверь, которая неожиданно легко распахнулась, пропустив меня в просторный светлый холл, оформленный в современном стиле и явно с участием хорошего дизайнера: светлый мозаичный пол, стены в яркой росписи, но самое заметное – свисающий с потолка необыкновенный светильник, напоминавший то ли гроздь сверкающих янтарных ягод, то ли какой-то инопланетный летательный аппарат.
Я так засмотрелась на это чудо современного дизайна, что не сразу заметила приближавшегося ко мне молодого человека в безупречном черном костюме и галстуке такого же удивительного янтарного цвета, как и плафоны светильника. Приблизившись ко мне, этот молодой человек вежливо, но твердо проговорил:
– Извините, вы к кому?
Оторвавшись от созерцания светильника, я повернулась к нему и спросила:
– Это «Морсвязьпроект»?
– Нет, – довольно сухо отозвался молодой человек, заметно утратив свои безукоризненные манеры. – Вам нужно зайти со двора.
Он оттеснил меня к двери и разве что пинками не выгнал из роскошного холла. Я обошла здание, вошла в темную арку и оказалась во дворе, где стояли помойные баки, ржавел доисторический горбатый «запорожец» и куда выходило еще несколько дверей.
Над одной из них была криво приколочена самодельная вывеска с уже знакомой мне надписью: «Морсвязьприбор».
Я толкнула эту дверь и не без труда проникла внутрь.
Здесь не было ни просторного банковского холла, ни дизайнерских изысков. Стены были когда-то давно выкрашены неприхотливой зеленой масляной краской, причем она здорово выцвела, так что ее былой цвет угадывался с трудом. Прямо от двери вела наверх узкая лестница, у основания которой сидела на шаткой табуретке сухонькая старушка в круглых очках и толстой вязаной кофте. В руках она держала спицы с недовязанным носком.
– Дверь закрывай, дочка! – проговорила старушка, зябко поежившись. – Дует же!
– Извините, – пробормотала я, поплотнее захлопывая дверь. – «Морсвязьприбор» – это здесь?