.
Получается, что скандинавские торговцы работали в лесах небольшими и отдельными группами, что сделало бы их уязвимыми перед нападением, если бы их отношения с местными были откровенно враждебными. На этом фоне просто поразительно, что столько мусульманских серебряных монет – плоды торговли – так широко встречаются в российской лесной зоне (см. карту 20). Это может указывать на то, что скандинавские торговцы подкупали славян и других местных жителей, чтобы уменьшить их недовольство, отдавая им часть своих доходов. Славяне могли получать прибыль и другими способами. В трактате «Об управлении империей», к примеру, говорится о том, что русы привозили товары по реке Днепр и по Черному морю в Константинополь на судах, купленных у славянских кривичей и лендзян, которые делали их зимой[578]. Получается, поставка кораблей для речного судоходства не была обязательной, и это вновь указывает на то, что отношения скандинавов и славян были построены не только на принуждении. Приходится рассматривать скандинавскую эксплуатацию северных лесов как деятельность ряда небольших компаний с определенными правами, которые вели переговоры и отвечали каждая за свою сферу. Местные поставляли товары, по крайней мере большую часть, скандинавы отвечали за организацию и транспортировку, поскольку обладали знаниями, необходимыми для того, чтобы доставить эти товары на далекие рынки и базары и вернуться с прибылью. Такая картина уводит нас далеко от другой, стерильной, нарисованной западнической теорией, подчеркивая симбиотические отношения, которые явно существовали на местном уровне. IX–X века – это время не противостояния скандинавов и славян, а деятельности небольших и, в экономическом плане, конкурентоспособных производителей, работающих совместно. Каждое индивидуальное торговое предприятие, состоящее из скандинавов и местного населения (будь то финны, балты или славяне), продавало одни и те же продукты на одних и тех же рынках.
Рынок сбыта товаров, получаемых в Старой Ладоге, был преимущественно западным. Поселение было основано здесь в то же время, как по всей Балтике и побережьям Северного моря заключались торговые соглашения, но задолго до того, как появились хотя бы какие-то контакты между Россией и мусульманским миром. Меха и другие товары, имевшиеся на берегах Ладожского озера, в те времена поставлялись на кораблях на запад, чтобы их покупали представители элиты латинского христианства. В частности, в середине VIII века наступил расцвет Каролингской династии и ее сторонников, и многие меха привозились на рынок именно для них. Однако скандинавские искатели наживы вскоре поняли весьма важный факт, касающийся европейской географии. В то время как некоторые реки Европейской России текли на север и впадали в Балтийское море, другие устремлялись на юг, к Черному и Каспийскому морям. Это равнинный регион, и реки, текущие как на юг, так и на север, проходят необычайно близко друг к другу. Следуя по реке Волхов на юг от Ладожского озера, норманны открывали новые возможности. Череда речных устий, в особенности текущей с запада на восток Оки, в сочетании с разведанными ими сухопутными маршрутами, по которым суда можно перетащить волоком обычно на катках от одной речной системы до другой, дала скандинавам доступ к Черному и Каспийскому морям по двум основным маршрутам – через Днепр и Волгу.