Из них наиболее привлекательным был именно Волжский путь, несмотря на то что письменные источники – как киевские, так и византийские – больше пишут про Днепр, на котором в конечном счете был основан сам Киев. Но при раскопках в землях на среднем течении Днепра были обнаружены скандинавские материалы, относящиеся к концу IX века, но не более ранние, и есть неоспоримые доказательства того, что Волжский маршрут был открыт гораздо раньше. Прежде всего это мусульманские серебряные монеты, которые купцы из русов получали в обмен на свои товары. Многие тысячи таких монет оказались на северо-западе России и в Балтийском регионе. Для датировки особую ценность имеют клады, а не единичные находки. Самая поздняя из монет в кладе указывает на примерное время его захоронения, и там, где таких скоплений много, есть надежда на то, что временной промежуток между выпуском и отложением был не слишком большим. В лесах Северо-Западной России самая ранняя поздняя монета (выразимся так), обнаруженная на данный момент, была отчеканена в 787 году. Заложим небольшой временной промежуток перед захоронением и получаем, что клад оказался в земле примерно в 800 году. Похожие скопления были обнаружены в Скандинавии и в Балтийском регионе. Мусульманское серебро явно стекалось на север вплоть до 800 года (самое позднее), но процесс начался немного раньше, за одно-два поколения до того, как был открыт днепровский маршрут[579].
И это вполне понятно. Волжский маршрут вел прямиком к Каспийскому морю и экономически развитому миру исламских халифатов, столица которого тогда находилась в Багдаде Аббасидов. Туда стекались налоги с огромной империи, протянувшейся от Атлантики до Индии, и поглощались двором, отличавшимся потрясающим великолепием. Это был настоящий центр спроса на предметы роскоши. Южные рубежи Волжского маршрута уже были хорошо изведаны, поскольку хазары задолго до этого покупали меха у северян в среднем течении этой реки. Днепровский маршрут был более сложным, включал в себя преодоление порогов, для чего судно надлежало переносить по берегу, и выходил в Черное море, а не Каспийское, возле Крыма. До исламского мира по-прежнему можно было добраться, отправившись на восток, но пришлось бы сделать крюк, поэтому наиболее удобный торговый путь вел оттуда в Константинополь. Как мы видели, Византия к тому времени утратила былое величие и влияние, свойственные ей при Юстиниане, а мусульманские халифаты с их великолепными дворами представляли собой куда более привлекательный рынок для сбыта предметов роскоши, которые как раз и привозили скандинавы. Неясно, часто ли скандинавы добирались до самого Каспийского моря. Некоторые, безусловно, регулярно бывали там, но путь был долгим, поэтому наверняка задействовались посредники. Во второй половине VIII века число скандинавов, вовлеченных в торговлю, было весьма невелико. Не считая Старой Ладоги, лишь в одном поселении Северо-Западной России, Сарском городище, были обнаружены как серебряные монеты, так и скандинавские материалы, датируемые IX веком