– Такое с нами уже случалось, верно? Ну, или нечто похожее. Надеюсь, на этот раз ты не попросишь меня уйти.
– Ты у себя дома. Как я могу о таком просить?
– Тогда обещай, что не уйдешь сама. Сейчас я хочу быть с тобой, Сэмми. Хочу доказать, что ты самая настоящая женщина, самая лучшая для меня, самая дорогая.
Она потянулась к нему и поцеловала, а пальцы ее тем временем торопливо расстегивали пуговицы на его сорочке.
Ник поставил на прикроватную тумбочку рядом с Сэмми чашку кофе и положил воскресные газеты.
– Ты уверен, что тебе сегодня надо работать? – спросила она, многозначительно глядя на него и поглаживая лежащую рядом подушку. – Мы могли бы провести утро в постели, а потом погулять по городу, полюбоваться рождественским убранством. Представь, горячий шоколад, глинтвейн, имбирные пряники… м-м-м…
– Мне необходимо поработать, так что отложим прогулку. – Он наклонился и поцеловал ее. – Но обещаю отправить тебе сообщение, когда буду заканчивать, и мы можем встретиться и поужинать вместе.
Сэм счастливо улыбнулась.
– Будет здорово, если ты сможешь найти где-то свободный столик. Многие рестораны закрыты для проведения рождественских вечеринок.
Ник самодовольно усмехнулся.
– Не волнуйся, я найду выход.
– Что ж, я верю тебе, мистер Декабрь.
– Вот и правильно. – Глаза его блеснули. – Я люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю. Увидимся позже.
Сэмми провела все утро в кровати, читая газеты, а потом пообедала и весь день слонялась по квартире.
Сообщение пришло в три.
«Встретимся у церкви Тамплиеров. Захвати фотоаппарат».
Странно. Возможно, Ник узнал о том, что там будет проходить какая-то выставка или концерт, и таким образом хочет искупить свою вину за то, что они не погуляли по городу?
Сэм вышла из дома и отправилась на метро до станции «Эмбанкмент», а затем дошла пешком до храма.
В декабре темнеет часам к четырем, и к этому времени уже сгущались сумерки. Сэм не удержалась и сделала несколько снимков газовых фонарей. Ник сказал, что, глядя на них, словно возвращаешься в эпоху Диккенса, и он абсолютно прав. Если здесь появятся несколько актеров-мужчин в цилиндрах и дамы в кринолинах, картина будет такая же, как на старой Рождественской открытке.
Ей показалось, что храм выглядел совсем по-новому, когда в воздухе пахло хвоей и звучал орган, наполняя пространство мелодией гимна «Тихая ночь».
Это не может быть концерт, ведь публика еще не собралась, здесь только она и еще двое праздных туристов. Сэм прошла внутрь, и органист стал играть другую мелодию. Это же Лунная соната. Разве разрешено играть светскую музыку в церкви? Сэм огляделась и поискала глазами Ника. Похоже, никакого концерта не будет. Возможно, его задержали дела. Что ж, в таком прекрасном месте она готова его подождать. Особенно когда звучит ее любимое произведение. Теперь Сэм была уверена, что это именно Бетховен.