– У твоей мамы были большие мечты.
– Да. – Ники повернула голову и открыла глаза. – Иногда слишком большие.
– Что она думает о твоем новом задании?
Улыбка Ники исчезла.
– Она погибла, когда мне было шестнадцать. Вождение в нетрезвом виде. Она убила себя и семью из четырех человек после того, как выпила лишнего в Таверне «Виски-Роуд».
Даллас поморщился:
– Мне очень жаль.
– Она просто не умела держать себя в руках. – Ники вздохнула. – Черт, она даже не пыталась.
– Что с тобой случилось после этого?
– Ничего. Провозгласила себя эмансипе. Я уже работала в закусочной в Биттервуд, и хозяйка, Мэйси, позволила мне жить в комнате над закусочной, пока я не окончу школу. – Тоскливая улыбка говорила о горьких воспоминаниях. – Мэйси предложила мне остаться с ней и ее семьей, но я хотела убраться из Ридж-Каунти. Поэтому уехала, как только смогла.
– Куда ты пошла?
– Прямо к чертям собачьим. – Ники рассмеялась, но он не услышал особого веселья в ее голосе. – Как насчет тебя? Как ты попал из Кентукки в штаб-квартиру ФБР?
– Чудом.
Она толкнула его локтем:
– Вы пытаетесь уйти от ответа, мистер Коул?
Да, немного. В его прошлом было много, о чем он предпочел бы не вспоминать, в том числе, как почти не разрушил свою жизнь.
– Я просто не люблю говорить о прошлом.
Он поднялся и подошел к окну возле двери. Немного раздвинул занавески – достаточно, чтобы посмотреть на залитый лунным светом двор, не показывая своего лица. Даллас не заметил на улице никаких признаков движения, но недавнее вторжение в дом оставило чувство настороженности и беспокойства.
– Что там произошло? – спросила Ники, подойдя к нему.
Даллас повернулся. Она стояла в нескольких футах от него. Огонь бросал красные отблески на ее темные волосы, кожа приняла теплый золотистый оттенок.
– Там? – спросил он.
Ники подошла ближе, остановилась всего в нескольких дюймах.
– Ты изменился, – ее голос чуть понизился, – стал опаснее.
Он мрачно улыбнулся. Ники даже не представляла, насколько близка к правде. В его жизни был период, когда он действильно чуть не превратился в опасного парня. Несколько шагов в неверном направлении – и он мог бы кончить так же, как и его продажные и безжалостные братья, и вести нехорошую жизнь в суровых горах Кентукки.
Он солгал, когда сказал, что у него не осталось семьи в Кентукки. Там были его братья. Но он не виделся с ними много лет. Сознательно.
– Я плюшевый мишка, – сказал он.
– Нет. Это не так, – рассмеялась Ники и прижала ладонь к его груди, будто хотела почувствовать сердцебиение. Его пульс подпрыгнул в ответ на ее прикосновение.