Первым достиг своей жертвы Домбай. Витек не успел обернуться, не успел даже понять, в чем дело, — удар по руке заставил его выронить карабин. В ту же секунду кто-то железной хваткой сжал ему горло.
Второй часовой отошел уже на несколько метров, поэтому нападавшему на него Аргуну пришлось сделать на два прыжка больше. Сержант сдернул с плеча и вскинул карабин, но в этот момент чудовищной силы удар ногой снизу выбил оружие из его рук, так что карабин отлетел далеко в сторону, к забору, и повис на нем, зацепившись ремнем за проволоку. Выпадом опытного каратиста Аргун свалил часового на землю, вывернул руки за спину. Связав его, он вытащил нож, висевший у сержанта на поясе, стал поигрывать перед его лицом:
— Ну как, уши тебе сначала отрезать или нос? А может, с «бабьей радости» начнем? — он пнул сержанта в пах.
— Ладно, Аргун, ты чего раздухарился? — подошел к нему Домбай, уже также связавший свою жертву.
— Ненавижу эту шелупень. Все здесь ненавижу! — Аргун обвел взглядом темнеющие в ночи холмы.
Напавшие подтащили часовых к скале, посадили на песок, залепили рты скотчем.
— Домбай, поднимись на столб, дай знак, — сказал Аргун.
Домбай подошел к фонарному столбу, обхватил его руками, подтянулся. Попеременно захватывая столб то руками, то ногами, полез наверх. Добравшись до фонаря, снял с головы солдатский шлем с широкими, для защиты от солнца, полями. Закрыл им фонарь, отнял, снова закрыл, потом проделал эти манипуляции еще раз.
— Едут? — крикнул ему Аргун.
Домбай всмотрелся в темноту. Вдали, с южной стороны, колыхнулся за холмом слабый луч. Минуту спустя мощные фары вспороли непроглядную ночь.
— Все в порядке! — отозвался Домбай и скользнул по столбу вниз.
Они направились открыть ворота в проволочном ограждении. Внезапно в будочке, стоящей у самого входа в склад, зазвонил телефон.
— Аргун! — крикнул Домбай, показывая на будочку.
— В чем дело? — Аргун кинулся назад. — Этого не должно быть. Очередная поверка лишь через сорок минут.
Он подскочил к часовому, сержанту, с силой пнул его в бок, рывком отодрал скотч, так что кровь проступила на верхней губе.
Часовой с усилием поднялся. Кровь с подбородка капала на песок. Аргун толкнул его прикладом в спину:
— Сними трубку, отвечай, что все в порядке.
Часовой, покачиваясь, прошел к будочке, поднял трубку.
— Аргун! — крикнул Домбай. — Они уже близко.
Мощный «Урал», рыча двигателем, подходил к складу. Шум мотора мог быть различим через телефонную трубку.
Аргун захлопнул дверь будочки, приставил дуло автомата к промежности часового, махнул рукой: давай, говори.