— Это не самое страшное заклинание, что мне известно, мальчики. — Чтобы уберечь себя от возможных нападок в будущем и от того же банального злословия, приходится угрожать, хоть мне это не по душе. — Теперь вы убедились, что я лишена жалости и совсем не беззащитна. Поэтому лучше меня не злите, ведь я ваш командный целитель.
— Уже нет.
Слова, прозвучавшие сзади, резки, словно плеть.
Обернувшись, беспомощно смотрю на разозленного Фрайда. Ну как тут объяснить, почему наслала на его игроков почесуху? Как выкрутиться из этой неприятной ситуации без последствий?..
— Адепты Рауллы, официально уведомляю: вы больше не входите в состав «Аквилона».
— Что?! — Вопль близнецов сливается с моим мысленным криком.
— Я предупреждал, чтобы даже не смотрели в сторону целительницы команды. Вы же поступили недостойно.
— Но мы же были под внушением демона и под действием туманники!
— Это вас не оправдывает: туманника сбрасывает оковы моральных запретов, освобождая то, что внутри. Я не желаю видеть в команде тех, кто непочтителен к товарищу, особенно к девушке.
— Ты из-за нее нас выгоняешь?! — возмущается Митр, гневно раздувая ноздри. — Из-за девки?!
Фрайд болезненно морщится:
— О чем я только что говорил?
А я, опомнившись, вмешиваюсь в разговор:
— Аестас, у тебя нет права их выгонять. — И под удивленными взглядами трех пар глаз путано объясняю: — В том, что произошло, есть и твоя вина — ты не позволил братьям влиться в команду. Сколько раз они играли в стрип? В картах отмечено, что дважды. К тому же ты и Эйнар разваливаете команду, какой может быть товарищеский дух?
— Разваливаем?! Да ты что!.. — возмущается граф.
— По сути, у «Аквилона» два лидера. Скажешь, не так? Кто-то должен уступить: или Эйнар не лезет, или ты отдаешь ему роль капитана.
Лицо Фрайда не выражает эмоций — парень замыкается в себе, не соглашаясь с критикой.
— Объясни, каким образом это все повлияло на отношение Рауллов к тебе?
— Самым прямым. У вас нет порядка, вы не пускаете их в команду, тогда как меня принимаете сразу. Логично, что возникает неприязнь…
Пока я говорю, из глаз братьев уходит напряжение, сменяясь недоверием и удивлением. И последнее утверждение, вижу по желвакам на скулах, их несколько смущает. На самом деле нелогично. Они могли четче высказать претензии, но предпочли пестовать недовольство, сделав меня крайней.
И Рауллы это понимают. Я «дожимаю» их, используя слабое заклинание доверия, которое применяют целители к вздорным, скептически настроенным больным. Они все еще мои пациенты, поэтому нареканий со стороны искусника Зеймора и упреков в том, что превысила полномочия, быть не должно.