В ту ночь, когда они с Джефферсоном возвращались домой на катере после «Вечеринки в черных галстуках», на нее снизошло прозрение. Он рассказал ей всю правду о себе, позволив увидеть то, что считал своей слабостью. И она понимала: он хотел, чтобы она уехала.
Но результат оказался прямо противоположным. Она осознала, что хочет любви, хотя всю жизнь ставила перед собой иные, ложные цели. Ей хотелось чувствовать себя спокойной и защищенной. И это все, к чему она всегда стремилась.
Но то, что она почувствовала к Джефферсону, то, что постепенно росло все две недели, которые они провели вместе, и достигло кульминации в последнюю ночь, было гораздо больше.
Это чувство заставило ее понять, какой она должна стать, чтобы любить этого человека. И поняв это, она вдруг почувствовала себя, как никогда прежде, смелой и полной жизненных сил. То, что она любила этого человека вопреки всему, потребовало от нее бесстрашия. И вместо того, чтобы искать покоя, она взглянула в лицо неизвестности. Это потребовало от нее стать сильной, чтобы не бежать к Джефферсону по необходимости, чувствуя себя слабой и напуганной.
В ухе у Энжи послышался трескучий голос. От неожиданности она чуть не вздрогнула, но удержалась от желания протянуть руку и поправить крохотный передатчик, размещенный в ухе.
– Мы видим объект. Он паркует машину. Он вышел из машины. Объект идет к двери в кафе.
– О’кей, – шепнула она.
Под брошкой, которую Энжи приколола на лацкан жакета, скрывался микрофон. Ее «подготовили». Совсем как в кино.
Она увидела, как дверь в кафе распахнулась. Сердце забилось сильнее. До этого момента они даже не знали точно, получил ли Уинстон сообщение, оставленное ею на его странице в «Фейсбуке», и если да, то как он на него отреагирует.
Уинстон стоял в дверях, сканируя взглядом кафе. Энжи почувствовала, как ее уверенность испаряется. Он выглядел вполне себе невинно. Обыкновенный очкарик в джинсах и спортивной куртке. Пестрая рубашка и галстук-бабочка добавляли образу добродушной неуверенности, делая его похожим на учителя, который не может разобраться, не ошибся ли аудиторией.
Но, когда он заметил Энжи и, прищурив глаза, уставился на нее, она увидела под добродушной маской его истинное лицо. Хищника, заметившего добычу. На миг глаза Уинстона сверкнули неприкрытой злобой, которую он поспешил спрятать за лживой улыбкой. Энжи приложила все силы, чтобы не дрожать, и с трудом справилась с желанием встать и броситься наутек.
Она сделала глубокий вдох и напомнила себе, что сидит в кафе, где полно народу, а прямо у входа стоит машина с полицейскими, которые слышат каждое ее слово. Она напомнила себе, что делает это не только ради себя или Джефферсона. Она помогает полиции задержать опасного преступника, защищая тем самым другую ни в чем не повинную женщину и, возможно, даже не одну.