Дела по алиментам и установлению отцовства сказались на нем не лучшим образом, и в итоге Тому пришлось совершить унизительное нисхождение по социальной лестнице, перебравшись с третьей женой в Колинтон-Виллидж.
Парень он туповатый, единственное достоинство — пинать мяч, да и то не очень хорошо, но при этом имеет наглость думать, что это он оказывает честь профессиональному защитнику правопорядка, проживая с ним рядом.
* * *
Решил выйти на работу попозже, чтобы посмотреть по телевизору женскую гимнастику. Есть там одна киска, Тони Хэтч; если б ее показывали весь день, наверно, мозоли бы натер. Но вообще-то я сильно не вдавался; проснувшись, все никак не мог решить, что послушать из Майкла Шенкера — «Штурм» или «Рок не умрет». Сделав себе большую порцию жареной картошки, отказываюсь от обоих вариантов в пользу «Построено, чтобы уничтожить». Представляя себя в роли гитариста, мысленно составляю перечень женщин, которых я хотел бы низвести до состояния послушных секс-рабынь. На первом месте в списке Драммонд. Проверяю, что там по телику, и вижу какую-то дуру из Челмсфорда. Ты заставляешь меня ждать, Тони. Я не люблю ждать. После этого мне становится одиноко и грустно, а комментарий задыхающегося от восторга пиздобола только раздражает, так что я решаю поискать компании по-соседству. Повсюду еще валяются воскресные газеты. Вижу то лицо. Вырываю страницу, комкаю и швыряю в огонь. Быстренько перечитываю заметку в «Санди Мэйл» по поводу субботнего фиаско — ноль-три — на Рэгби-Парк.
Хочется поскорее забыть жалкую игру гостей, в особенности Тома Стронака. Именно его неудачный пас назад дал Килли возможность забить решающий второй гол, после которого игра как состязание уже потеряла смысл.
Иду к соседу. Том дома, смотрит видеоподборку субботних матчей. Не зря же его постоянно называют «тонким ценителем игры». На языке таблоидов это ленивый мудак, протирающий штаны на диване перед телевизором.
На Томе спортивный костюм. Лицо обеспокоенное. Оно всегда обеспокоенное, если не откровенно тупое.
— Привет, Брюс, — говорит он.
Я вхожу.
— Неплохо, Том, — говорю я, шаря по дому взглядом.
Джули западает на дешевку, это у нее в крови. Никакого воспитания. Прошлым летом развешивала свои трусики во дворе. Это, кстати, признак настоящей шлюхи: оставлять белье на веревке как пригласительную карточку. Приличные женщины пользуются сушилкой. На тиковом шкафчике замечаю симпатичную лампу. Белая с голубым, китайский фарфор.
— Симпатичная лампа.
— Да… Джули купила.
М-м-м. Похоже на правду.
— Что за игра?