Слаю нравилось солнце Беории — жаркое, колючее, для него оно было самым лучшим солнцем на свете — ведь на этой планете он провел практически всю свою разумную жизнь! Ему нравилась полуторная сила тяжести, сухой, горячий воздух, в считанные секунды высушивающий влагу, нравилась чистота, которая была возведена в некий культ.
Впрочем — в провинции было совсем не так, но что касается столицы — улицы были выметены коммунальными роботами, лужайки пострижены — благодать! Живи, и радуйся! Чистота, порядок и... скукота, наводящая тоску. Настоящая провинциальная планета, погрязшая в условностях и будто перенесшаяся на тысячи лет назад, к временам зарождения Первой Империи.
Когда выходил, едва не столкнулся с соседкой — той самой, из-за которой мама стала считать Слая чем-то вроде сексуального маньяка. Девчонка, одного возраста со Слаем, довольно миловидная, хотя излишне плотненькая на его вкус — но Слаю всегда нравились худые девицы, наподобие земных актрис, за что его и порицала мама, считавшая, что худые недостаточно здоровы, и что нужно выбирать именно таких, как эта Хлоя — крепеньких, тугих, как накачанный мяч.
— Привет, Слай! — Хлоя расплылась в улыбке, тут же погасшей, когда она увидела Сихху, мягко, с ленцой вышагивающую по дорожке от дома к тротуару. Улыбка сменилась гримасой, внимательно рассмотрев девицу, Хлоя укоризненно покачала головой, и презрительно выплевывая слова, заметила, будто ставя крест на прошлом и будущем Слая:
— Я всегда знала, что так и закончится. Ты с детства был парнем не от мира сего, извращенцем, каких мало! Теперь ты связался с хвостатой девицей — мало тебе было наших, человеческого рода! Еще и беарги — враги империи! Ты плохо кончишь, Слай.
— Хорошо! Я всегда хорошо кончаю! И тебе это известно лучше, чем многим! — холодно парировал Слай, и отвернувшись от обманутой в надеждах девицы, махнул рукой — иди, куда шла! Некогда мне с тобой говорить.
— Я вижу, я вижу... торопишься потаскать кое-кого за хвост? — понимающе усмехнулась Хлоя, провожая взглядом едва прикрытую шортами попку Сиххи, а затем, всей спиной выражая неудовольствием и презрение, направилась к маме Слая, как раз в это время выходящей из дома. Они перекинулись парой слов, и Хлоя быстро пошла к своему дома, не оглядываясь и не говоря ни слова. Слай теперь явно был выброшен из жизни и планов этой девицы, что не могло не радовать — некогда Хлоя одолевала его своим назойливым вниманием, при поддержке тяжелой артиллерии в лице родной мамочки, желавшей повесить на шею любимому сыну эту строптивую особу.