Он взял у нее пустую тарелку и замер. Когда их взгляды встретились, сердце Тамсин застучало с бешеной скоростью. Он так и сидел, прижав ее руку к своей щеке, нежно, почти с благоговением, проводя пальцами по ее коже.
— Я хочу заняться с тобой любовью, — сипло произнес Финн. — Ты окажешь мне честь?
Тамсин ощутила, как дрожь желания пронизала ее, затмив разум. Она могла отказать, оттолкнуть его руку и отпрянуть. И Финн принял бы ее решение, в этом она была уверена. Пообщавшись с ним, она поняла, что он благородный человек. Но у ее тела были собственные желания, и противостоять им было невозможно.
— Да, — шепотом ответила она.
Зрачки Финна расширились, и Тамсин услышала, как на мгновение его дыхание сбилось. Этого было достаточно, чтобы понять — он ждал от нее «нет», и достаточно, чтобы понять, что для него значило ее согласие.
— Спасибо, — ответил он и прижал Тамсин к себе припав поцелуем к ее губам.
Поначалу его прикосновения были мягкими и нежными, дразнящими и завораживающими. Грудь Тамсин напряглась, соски уперлись в ткань футболки, по телу разлилось сладостное предвкушение. Она придвинулась к Финну, он медленно поднял ее футболку и обхватил ладонями ее налившуюся грудь.
Он провел большими пальцами по соскам и слегка сжал их пальцами. Тамсин вздрогнула, качнув бедрами навстречу Финну. Наконец он коснулся губами ее груди, и от этих тягуче-дразнящих прикосновений Тамсин чуть не забыла, как дышать.
Она впилась пальцами в его плечи. Она нуждалась в Финне — в его прикосновениях, ласках, близости. Это была не просто интрижка. Каким-то образом они переступили грань, и теперь Тамсин знала, что безоговорочно влюбилась в Финна.
У нее возник вопрос: всегда ли ей придется влюбляться в мужчин, которые свои потребности ставят выше ее собственных? Но пока ей было не до ответов. Сейчас настало время брать и отдавать. Они разделись и легли на одеяло, освещенные закатными лучами солнца, под сенью крон деревьев. Не символично ли то, что они отдались друг другу на развалинах прежней, разрушенной огнем жизни? Не это ли случилось и с ее семьей, которая восстала из пепла, еще более сильная и могучая?
Подумав об этом, Тамсин полностью отдалась ритму, и, когда Финн наконец вошел в нее, она вскрикнула от удовольствия.
После они лежали рядом, их тела переплелись, сердца стучали в унисон. Дрожь удовольствия по-прежнему пробегала по всему телу Тамсин, но ее дыхание постепенно успокаивалось. Если бы они могли оставаться здесь вечно. Никаких забот о внешнем мире, о людях и об их решениях.