– Майя, послушайте…
– Уходите! С меня хватит, Уилл. – Майя не желала слушать ни объяснений, ни извинений. Довольно взлетов и падений его настроения, метаний вперед и назад. Она столько раз видела, как он менял направление, что теперь голова шла кругом. Хотелось успокоиться, остаться одной на своей кухне. Она надеялась, что осторожные, разумные слова заставят его уйти. – Я понимаю, вам тяжело здесь находиться, но это не моя вина. Я не просила вас приезжать. – Она отвернулась и начала мыть руки. Может быть, он, наконец, поймет и оставит ее в покое.
– Не просили, – раздался голос Уилла прямо у нее над ухом, так близко, что она чувствовала кожей его теплое дыхание. – Но я здесь.
Майя вздрогнула, почувствовав, как сильные руки тяжело легли ей на талию, и попыталась подавить инстинктивное желание тела с наслаждением отдаться ему на волю. Ей так этого хотелось. Хотелось, чтобы его руки обнимали ее, хотелось чувствовать на губах его губы. Но она не могла избавиться от сомнений. А если он снова исчезнет?
– Я не знаю, что это такое, Майя. – Он повернул ее к себе.
Она не решалась поднять голову, посмотреть ему в глаза. Понимала, если сделает это, уже не сможет сопротивляться. Но он нежно взял ее за подбородок и приподнял вверх. Майя закрыла глаза.
– Я ничего не понимаю. Даже не уверен, что хотел бы этого, если бы у меня был выбор. Но вы пришли и…
– Я ничего не сделала. – Вспышка гнева придала ей сил.
– Нет, сделали, – возразил Уилл низким, хриплым и невероятно сексуальным голосом, погладив ее щеку. В его взгляде она уловила намек на укор. – Я не знаю, что и как. Но я этого не ожидал, никогда не думал, что мне будет так трудно справиться.
Он не договорил, взглянув на ее губы. Во всех его чертах сквозило желание. Ее руки скользнули к его плечам, еще не ведая, оттолкнуть или прижать к себе. Сердце отчаянно забилось.
Если она коснется его губ, обратной дороги не будет. Они не смогут спрятаться от страсти. Его руки обвились вокруг ее талии, крепко прижимая к себе, и она поняла, что пропала. Поднявшись на цыпочки, Майя прижалась к нему жгучим поцелуем.
Она боролась с собой, сколько могла. Это давалось нелегко, даже тогда, когда он был угрюмым и задумчивым. Но сейчас, когда прижимался к ней голодным ртом, когда его руки творили над ней волшебство, это было невозможно. И все же, когда первый шок от поцелуя прошел, здравые мысли снова пробились в сознание. Майя застонала, подумав о том, что ей больше никогда не испытать такого наслаждения, хотя с абсолютной ясностью понимала, что это надо остановить.