— Садись сюда, Маргарита.
Брэм отодвинул стул от стола. Он усадил ее не с противоположного края стола, но рядом с собой.
После того как она уселась, он тоже опустился на свое место.
— Надеюсь, ты будешь довольна нашим ужином. У Уиллы не было достаточно времени, чтобы приготовить что-то особенное на вечер, но она обещала, что нам понравится.
— Понятно, — сказала она, еще не придя в себя от всего происходящего. Прежде чем она начала вновь засыпать его вопросами, в комнату вошел высокий пожилой джентльмен и начал им прислуживать за столом.
— Это Берт.
— Вмпф, — ответил тот, заставив ее улыбнуться при воспоминании о дяде Уилсоне.
Она уже готова была спросить Брэма, что он послал ее родственникам, но внезапно потеряла к этому всякий интерес. Берт начал снимать серебряные крышки с блюд, открывая ее взору самые замечательные блюда, которые она видела с тех пор, как покинула Францию и отправилась в Америку.
Там были суп и свежий хлеб, соус и жареная ягнятина, сладкая нежная морковь и горох, нарезанная ломтиками репа и фаршированные перцы, варенье и сочные фрукты. Далеко не в каждом ресторане Парижа можно было заказать подобную пищу, а тот факт, что это было приготовлено Уиллой и ее мужем, придавал их ужину особую торжественность, возможно, даже большую, чем в кафе в Кейлсборо.
Берт тихо удалился, оставив их одних, но когда Маргарита потянулась к тарелке с имбирными персиками, она вдруг замерла. Все было так волшебно, так прекрасно, что она никак не могла поверить, что все это реальность.
Брэм положил свою руку ей на запястье.
— Не волнуйся, Маргарита. Дай мне время до завтра. К завтрашнему вечеру я развею все твои сомнения и сам наконец стану свободным и смогу распоряжаться собой по своему усмотрению. Ты ведь можешь подождать? Ты можешь мне поверить?
Она могла. Она будет ему верить. Потому что она любила этого человека всем сердцем, и лишь воля Господня могла бы их теперь разлучить вновь.
Брэм подождал, пока его жена заснет. Маргарита лежала на подушках, ее волосы разметались по обнаженным плечам. Потом он тихо встал, оделся и покинул Уиллоу Брук.
Ему не хотелось ехать. Необходимость действовать теперь давила на него с особенной силой. Но с каждым шагом он осознавал, что это его долг. Ему хотелось покинуть секретную службу, и лучшим способом сделать это было закончить свое последнее задание. Поэтому он отправил Шеффилду, а также людям, находящимся в городе, и Кейси в Солитьюд весточки. В полночь все должно измениться. За эти два дня, а то и быстрее, все закончится. И после всего он, как и положено прошедшему всю войну солдату, отправится домой свободным.