— Я на это и рассчитывала, но…
София ласково потрепала ее по щеке, словно сама она была доброй пожилой тетушкой, а Маргарита — несмышленой девочкой.
— Не тревожься, cara[6]. Если Брэм заказывает такую уйму дорогих вещей, значит, он этого хочет и может это себе позволить. — Она опять задорно прищелкнула языком и соединила большой и указательный пальцы правой руки. — Из всех мужчин семейства Сент-Чарльзов Брэм — самый …скупой.
— Скупой?!
— Ну, скажем так, бережливый. Он не потратит ни пенни, не убедившись, что в запасе у него осталось не меньше доллара.
Он не потратит ни пенни, пока не убедится, что в запасе у него осталось не меньше доллара.
Эти слова преследовали Маргариту все время, пока София производила с ней сложные манипуляции, обмеряя ее талию, грудь и бедра. Где, скажите на милость, мог он заработать столько денег, чтобы начать строить заново Солитьюд? А какую баснословную сумму намерен он выложить Софии за их сегодняшний визит? Главным достоянием Сент-Чарльзов испокон веков были их земли и лошади. Но война отняла у них и то и другое.
Проклятый Кейси. Он, будто дьявол, появился невесть откуда и напичкал ее мозг всевозможными сомнениями. Если бы не Кейси, Маргарита бы наслаждалась сегодняшним днем. Вместо этого она изнывала от беспокойства.
Ну почему же, почему Брэм сам не признался ей в том, что не совершал никаких заказных убийств? Маргарита помнила, с каким изумлением Брэм встретил ее вопрос — казалось, он был тогда оскорблен до глубины души.
Тогда зачем Кейси вообще заговорил об этом, если это не было правдой?..
Но Маргарита тут же прогнала эту мысль. Брэм никогда не лгал ей. Ни разу за все время, что они знали друг друга. В самом деле, если он и чувствовал за собой какую-то вину, так скорее из-за того, что был слишком честен. Нет, она должна верить ему во всем, что касается этого дела.
Верить.
Всемогущий Боже, да как же она может верить ему дальше — после всего, что случилось?!.
И все же она обязана. Как ни удивительно, Маргарита продолжала безоговорочно верить Брэму. Да, она может злиться на него, грустить, упрекать его… Но, несмотря на это, она чувствовала: ее муж не из тех людей, которые жизнь любого человека оценивают в определенную сумму.
Для этого он был слишком благороден.
Благодаря этим и подобным размышлениям следующие четыре часа пролетели для Маргариты незаметно. Едва лишь София узнала, что большую часть своей жизни Маргарита прожила во Франции, она тут же перешла с английского языка на правильный и беглый французский и засыпала свою клиентку вопросами. Ее интересовало все: от фасона шляпок и покроя платьев парижских модниц до журналов выкроек, которые были ей сейчас так необходимы.