Пару лет назад нелегала высадили с подводной лодки на побережье Гонконга для ведения подрывной работы. В целях же ее обеспечения, в указанном городе наши дипломаты заложили два тайника с долларами на изрядную сумму.
И там лихой разведчик — по национальности китаец, назову его Сунь-Хунь-Чай (разглашать имя не имею права) почувствовав свободу, ударился в загул по кабакам и притонам, с «оттопыренным» карманом.
Вскоре он был схвачен английской контрразведкой МИ-5. Ее ребята подержали Суня, как зайца за шиворот на весу и поняли, что для британской короны он опасности не представляет, после чего вытряхнули вон. Одновременно взяв «под колпак». На всякий случай.
Обретя свободу, Сунь вновь ударился во все тяжкое, благо честные британцы изъятый у него остаток валюты вернули. А когда карман с ней усох, наш незадачливый разведчик отправился ко второму тайнику. А там… о, боги! Не оказалось ни тайника, ни моста, под которым он был заложен.
Оказалось, что в период бурного строительства после культурной революции, трудолюбивыми китайцами был снесен целый квартал.
И косоглазый «штирлиц» сел на мель, превратившись в бродягу. Однако помня науку старших братьев о помощи в беде, повадился бегать в порт, где завидев судно с красным флагом, подходил к трапу и жалобно скулил:
— Товалиса! Я есть советская стирлиса, лазветчик. Я холосый, Москва — шибко шанго, Пекин — пухао. Шибко хотю к своей куня.
А вахта у трапов: — Пошел вон, косоглазая харя!
Капитаны судов, однако, прибывая во Владивосток, неизменно докладывали куда следует.
— Там болтается какой-то. Говорит, что ваш. Примите к сведению.
Короче того горе-нелегала комитетчики, у которых я стажировался, разработав и реализовав сложный план, все-таки выдернули.
Потом против Суня возбудили уголовное дело за измену Родине и передали в краевой суд.
Что с ним стало, я не знаю. Ибо практика закончилась, и я убыл в столицу.
Далее были экзамены.
В перерывах меж ними я нашел время и тайно понаблюдал за своим первым «Я». Оно училось на 1-м курсе факультета военной контрразведки и не подозревало о втором. Воскресшим из пепла.
— Эх, Валерка — Валерка, — вздохнуло второе, уходя. — Если бы ты знал. И даже прослезилось.
Как и ожидалось, экзамены Волобуев сдал блестяще, получив золотую медаль. Когда учился в первый раз, тоже шел на нее. До выпускного курса. Но потом загулял, поскольку было много ветра в голове и окончил курс с синим дипломом.
Теперь ветра не было. Был грандиозный план и его жесткое исполнение.
После вручения погон с академическими «поплавками», состоялось распределение. Его проводила госкомиссия во главе с начальником Школы, руководителем управления кадров КГБ, а также секретарем Парткома.