Дастин вынырнула из собственных воспоминаний и посмотрела на вампира, который внимательно смотрел на неё и ждал ответ.
— Кхм, да. Слышала нечто такое, — девушка нервно поёжилась, всё ещё испытывая неприятные ощущения от невольного погружения в воспоминания. Эту историю знали все в Гельдран — Таре, её очень подробно рассказывали каждому ребёнку. Чтобы помнили, знали и не делали ошибок предков.
Грег заметил, как резко изменилось настроение девушки, стоило ему упомянуть Аид, и нахмурился. Она была странной, абсолютно не походила на гелианку или зельмийку. Более того, она была чистокровным человеком. По крайней мере, примеси чьей‑либо крови он не почувствовал. А это было несвойственно Гелио. Кто‑нибудь когда‑нибудь, но должен был бы наследить в её генах. Но он не чувствовал. Разве что едва заметное голубоватое сияние её крови, которое он сначала принял за визуальный эффект, а потом, сделав вывод из рассказов Дастин, решил, что это и были те самые способности, которых она сейчас лишилась. Ведь сегодня, когда они обменивались кровью, ничего подобного он уже не видел.
Эти мысли заставили его нахмуриться и вспомнить, что всё не настолько радужно, как ему бы хотелось. Его звёздочка всё ещё была в опасности, но не позволяла никак помочь ей. Да, его кровь вылечила её, но не дала всего того, что давал яд его клыков.
— Звёздочка, давай поговорим ещё немного, и я оставлю тебя на сегодня, — вдруг сказал он.
Такая просьба удивила Дастин, но отказываться она не стала, лишь кивнула и последовала за ним в их общую гостиную. Удобно расположившись в креслах около зажжённого камина, он налил в заранее приготовленные бокалы вина и протянул один из них ей.
— Предлагаю откровенность за откровенность. Я расскажу тебе, зачем мне нужны воины с твоими навыками, а ты мне расскажешь что‑то из того, что скрываешь. Например, с какой целью согласилась добровольно остаться здесь и продолжать сотрудничать со мной? Признаться, я ожидал, что ты в ту же секунду, как поймёшь, что метка пропала, попытаешься сбежать…
Тина молчала, опустив взгляд на бокал. Что она могла сказать? Что так и нужно было поступить, но она не смогла пересилить себя и оставить его? Что его близость так будоражит её, что она забывает обо всём на свете? Что не готова ещё расстаться с ним? Что ищет миллионы причин, способных оправдать её промедление, когда, вполне возможно, с этот момент Рэйс страдает где‑то и нуждается в её помощи? Офицер Олераан с трудом сглотнула подступивший к горлу ком. Нет, не нужно думать об этом, иначе сегодня же ночью она уйдёт.