- Вот те раз! - возмутился Мальшет.- По-твоему, мы слишком много говорили о каспийской проблеме?
- Об этом писали и говорили люди совсем некомпетентные, которых интересовала не научная постановка вопроса, а...
- А нужды народного хозяйства!- твердо договорил Филипп.
- Пусть так. Но как только вопрос о регулировании уровня Каспия человеком стал достоянием широкой толпы...
- Народа!
- Да, народа, конечно... то ученые, привыкшие к обсуждению проблем в аудиториях и кабинетах, на сугубо научном языке с применением труднопонятных формул, пришли к убеждению, что каспийский вопрос - это что-то несерьезное.
- Ты этим объясняешь...
- Да. Вспомни академика Оленева.
- К черту Оленева! Но я не согласен с тобой. Не все же такие ученые, как Оленев...
- Конечно, не все, но...
Лиза и Филипп заспорили, как они спорили прежде. И все же это не было прежним разговором. Мальшет все время ощущал невидимый занавес между собою и Лизой и досадовал.
- Лиза, мне нужно с тобой поговорить! - перебил он сам себя.
- Я слушаю тебя, Филипп!
- Лизонька, неужели ты до сих пор сердишься? Знаешь ведь, какой я вспыльчивый дурак. Ну?
- Я не сержусь.
- Но я чувствую!
- Нет, ты ошибаешься. Мальшет помолчал, огорченный.
- Лизонька, ты всегда была моим самым лучшим другом...
- Я и теперь твой друг.
- Будто?
- Ну конечно, Филипп! Я всегда буду твоим другом и помощницей - всю жизнь... Я для того и на океанологический пошла, чтоб помогать тебе. Ведь у нас одна цель - покорить Каспий. Это твои идеи. Я была девчонкой, когда ты пришел к нам на маяк и я впервые услышала о дамбе. Это мне понравилось, а потом захватило целиком. Ты же знаешь, что я всегда иду с тобой. Я твой самый преданный помощник, а больше ведь тебе ничего от меня не надо.
Мальшет неуверенно молчал. Светлые глаза честно и прямо смотрели на него. И все-таки... было в них что-то- затаенная боль? Неужто обида... до сих пор?
- Спасибо, Лиза. Но мне чего-то не хватает в твоем теперешнем отношении ко мне. Как будто ты хочешь меня чего-то лишить. Почему ты так странно смотришь на меня?
Лиза покачала головой, отодвинула стул, совсем тихонько, и стала неслышно ходить по комнате.
- Ты получил письмо от Мирры? - вдруг спросила она.
- Да. Кто тебе сказал?
- Просматривала почту и увидела. Я думала, что после той ее статьи... Она же осмеяла все, что тебе дорого. Значит, ты простил? Васса Кузьминична перестала с ней здороваться... после такой статьи.
- Я не злопамятен... Не как ты, Лизонька.-Он попытался пошутить, но шутка не получилась. Лиза смотрела на него с укором.