– Все, привал. Завтра кто-нибудь в деревню сходит – сколько же можно без харчей! Ноги уже не держат.
– А ведь прошли немного, километров двадцать с небольшим, – заметил Саша.
– Отставить разговоры, отдыхать.
Утром, едва начало всходить солнце, все проснулись от холода. Стоял густой промозглый туман, на траву выпала роса, и все промокли. Поеживаясь, бойцы вскочили, начали размахивать руками и приседать, пытаясь согреться.
– За провизией в село идти надо, – решил старшина. – Добровольцы есть?
Саше не нравилось, что в селе было тихо – это казалось ему подозрительным. Село – не город, люди просыпаются рано – надо обиходить и накормить скотину. А тут не слышно кудахтанья кур и хрюканья свиней.
– Старшина, – обратился он к старшему, – неладно что-то с деревней, не стоит туда идти.
– Тогда ноги от голода протянем. Нет добровольцев? Я сам пойду.
Старшина отдал пехотинцу свой «ППД», карту и повернулся к Саше:
– Вроде у тебя пистолетик был? С ним сподручней за харчами идти.
Саша вытащил из кармана пистолет и отдал его старшине. Тот крякнул, провел ладонью по усам, повернулся и пошел прямиком к деревне.
Группа лежала на опушке, наблюдая за старшиной.
До околицы было едва ли сто метров. Старшина прошел их быстро и скрылся за избой.
– Сейчас бы хлебушка с молочком! – мечтательно произнес артиллерист.
– Ага, а еще – яишню со шкварками, – поддержал его пехотинец.
Внезапно раздался выстрел, и из-за избы, размахивая пистолетом, выбежал старшина.
– Немцы! – громко закричал он.
Окруженцы схватились за оружие, защелкали затворами.
Следом за старшиной выбежало несколько немецких солдат. У одного из них за спиной была странная штуковина – вроде баллона с воздухом для акваланга.
Саша даже удивиться не успел, как немец поднял трубку, и из нее ударила тугая струя пламени. «Конечно же, это огнемет! Как я сразу не догадался?» – подосадовал на себя Саша.
Одежда на старшине сразу вспыхнула, он закричал от боли. Окруженцы были в шоке от расправы над старшиной.
Медлить было нельзя. Увлеченные страшным зрелищем, немецкие солдаты на несколько мгновений потеряли бдительность. Этого оказалось достаточно. Саша прижал приклад к плечу, прицелился в огнеметчика и выстрелил. На таком коротком расстоянии пуля трехлинейки пробила тело немца навылет – вместе с баллоном на спине. Из него вырвалось пламя, брызги его попали на стоявших рядом немцев. Тем стало не до потехи над старшиной – в панике они начали руками сбивать пламя с горящей формы.
– Чего разлеглись? Огонь! – зло крикнул Саша окруженцам.
Бойцы открыли огонь по солдатам. В несколько секунд немцы были перебиты. А старшина без признаков жизни упал на стерню и уже не шевелился. От тела его, от одежды шел едкий черный дым. Страшное оружие – огнемет. После напалма хоронить практически нечего.