— Как будет угодно вашей герцогской светлости! — поклонился фон Радлов.
— Кстати, друг мой, — обратился я к нему. — А под каким именем я стал герцогом Мекленбургским? Ведь один из моих кузенов мой полный тезка?
— Как то так получилось, ваша светлость, что в народе вы известны под именем "странствующий принц".
— Wandernde Prinz? Иоган Альбрехт Странник? Ну что же, почему бы и нет!
* * *
Ну что же, с посланником поговорили, и вроде как продуктивно. Моя паранойя, правда, шепчет мне, что все это ж-ж-ж неспроста, но посмотрим. Надо бы прочитать письма, но у мне предстоит еще один визит. К Ульрике Спаре…
Еще когда я вез ее из леса, после достопамятной охоты, она тонко намекнула мне, что скучает вечерами. А ее падчерица скоро уедет и оставит бедняжку мачеху совсем одну. И я совершенно естественно пообещал скрасить ее одиночество. Правда, несколько позже, когда возможность соображать вернулась в ослабленные спермотоксикозом мозги, моя любимая паранойя стала во весь голос кричать, что это ловушка. Поэтому на свидание я заявился в кольчуге и до зубов вооруженным, а пути возможного отхода из охотничьего домика, служившего местом нашего свидания, прикрывали мои бравые наемники во главе с капитаном Хайнцем. Когда до Ульрики дошло, чего ради я так вырядился и почему постоянно подаю знаки в окна, она жутко развеселилась и одновременно слегка обиделась. Как-то у женщин это бывает одновременно. "Только такой болван, как ваша светлость, мог не знать, что я терпеть не могу своего отца и брата"! — заявила она мне. Короче, чтобы извиниться, пришлось попотеть; причем Ульрика, зараза такая, специально раскрыла окна и развлекала моих бравых мушкетеров своими криками. Хотел было даже сказать ей, что "так, как она кричит, не бывает", но воздержался. Теперь мои наемники поглядывают на меня с чувством глубокого уважения. А Хайнц Гротте, похоже, просто боготворит.
Как выяснилось, с мужем у нее чисто деловые отношения и все, что он требует — это соблюдения приличий. Вот уж не думал, что у термина "шведский брак" такая давняя история. Как бы то ни было, нас наши отношения вполне устраивают. Поскольку она тоже придворная дама, то днем мы иногда встречаемся во дворце и обмениваемся колкостями на радость греющим уши сплетникам. Все убеждены, что мы друг друга на дух не переносим, и мой мнимый роман с Эббой Браге прекрасное тому прикрытие. Ульрика, кстати, активная участница этой интриги, что, впрочем, вполне объяснимо. Внутри каждой женщины сидит активная сводница, всегда готовая содействовать любви, особенно запретной. Ну, кроме тех случаев, когда на предмет страсти есть свои виды. Ночи же принадлежат нам, хотя организовать встречу во дворце бывает достаточно сложно. Все же до галантного века еще лет сто и дворцовый разврат в моду не вошел.