На мне пальто, сшитое вчера вечером, длинная юбка, нижняя оборка которой отстегивается, и из нее можно сделать юбку до колена, и мужские сапоги самого устрашающего вида, но я надеюсь, что длинный подол их скрывает. Наличных немного, но обувь я себе куплю в первую очередь, потому что жуткие старые чуни, которые на мне, велики и мешают ходить. Конечно, большие лучше, чем маленькие, но я люблю, чтобы все было идеально.
Утром я проснулась и поняла, что у меня есть план. Правда, было уже не совсем утро, а ближе к обеду. Я приняла душ, выпила йогурта, съела банан и села шить себе кофточку. Ну совсем мой свитер под юбку не подходил, а в шкафу мне попалось кримпленовое черное платье в симпатичных букетиках, совсем такое, как блузка у Гали из старого фильма «Ирония судьбы, или С легким паром», я помню, как мне нравилась эта ее кофточка. А тут такое же точно платье, и я сшила себе похожую кофточку, причем достаточно быстро. И она идеально подошла под новую юбку, а на голову я надела темный шерстяной платок. Правда, в этом платке и длинной юбке я теперь похожа на религиозную кликушу.
Я уложила в сумку деньги, надела на безымянный палец кольцо, подаренное Эмилией Марковной, и открыла дверь. Накануне в супнице я обнаружила запасную связку ключей и воспользовалась ими, закрывая дверь, от всей души надеясь, что никто из соседей не появится и не увидит меня. Впрочем, вряд ли кто-то меня узнает – я сама себя не узнаю в этом наряде.
Из подъезда я вышла, осторожно оглядываясь – если за домом и следят, то я этого не заметила. Наверное, это хорошо, но береженого, как известно, Бог бережет. Я побрела вдоль дома и свернула за угол, и вот она, остановка общественного транспорта. Я села в первую же маршрутку, и мое путешествие началось.
Город принял меня в себя так, словно и не терял на долгих пять лет. Да, примерно столько времени назад я перестала без крайней нужды выходить из дома. Примерно с тех пор, как на свадьбе моей младшей кузины муж тетки начал громко уговаривать меня надеть утром фату невесты – дескать, верное средство вскорости выйти замуж, и вся родня кивала в такт и подвывала одобрительно. Мои родители встревоженно смотрели на меня и, словно стесняясь за непутевую дочь перед родней, тоже кивали. И у всех был такой вид, будто у меня вдруг обнаружили дурную болезнь. Большего унижения за всю жизнь мне переживать не приходилось. Самую большую боль нам доставляют те, кто ближе всех, к кому мы испытываем наибольшую эмоциональную привязанность, потому что именно от этих людей ждешь любви, поддержки и понимания. И когда вместо ожидаемого получаешь предательство, многое меняется внутри. Кто-то устраивает скандал, пытаясь докричаться до обидчиков, кто-то плачет, а кто-то просто уходит – но боль не утихает.